"Гарри Тартлдав. Женщина, которая брала уроки" - читать интересную книгу автора

повторил и его.
- Уф, - выдохнула Карен, когда смогла дышать снова. -
Здравствуй.
Он бросил взгляд на часы.
- Пошли, - бросил он, увлекая ее к багажной стойке. - Я
заказал столик в ресторане с расчетом на то, что твой самолет
опоздает на час. А поскольку он опоздал лишь на сорок минут...
- ...У нас появился шанс застрять в дорожной пробке, -
закончила за него Карен. - Звучит неплохо. Поехали лучше домой.
- Нет. Я сказал - сперва пообедаем.
Она фыркнула.
После свинины со специями и пары бокалов холодного пива
окружающий мир - и даже дорожные пробки - стали восприниматься
гораздо легче. Сообщив об этом жене, Майк добавил:
- Приятная компанния тоже еще никому не вредила.
Карен смотрела в окно, и вид у нее был такой, словно она
его не услышала.
Когда они вошли в квартиру, она на мгновение нахмурилась,
но ее лицо тут же прояснилось.
- Меня долго не было, - пояснила она и показала на
аквариумы Майка. - Услышала, как гудят насосы и булькают
фильтры, и не сразу сообразила. Придется снова привыкать
отключаться от этого шума.
- Тебя слишком долго не было. - Майк поставил сумки и
снова стиснул ее в объятиях. - Этим все сказано. - Его правая
рука скользнула по ягодицам Карен. - Во всяком случае, почти все.
Она отстранилась.
- Позволь мне сперва вымыться. Весь день я тряслась в
машинах, потом в самолете, торчала в аэропорту. Черт знает на
кого я сейчас похожа.
- Конечно.
Они вошли в спальню. Он разделся, пока она избавлялась от
своей одежды, и плюхнулся на кровать.
- После пяти недель я, наверное, не выдержу и лишних
пятнадцати минут.
- Учту.
Она вошла в ванную. Он прислушивался к звуку льющейся
воды, потом к гудению электрической сушилки. Когда она
вернулась, ее бровь удивленно дернулась.
- У тебя и впрямь терпение кончается, - заметила она.
Потом села рядом с ним. Через некоторое время Майк
заметил, что долгое воздержание - не единственная причина,
из-за которой его возбуждение достигло такого накала, какого
он не помнил с их медового месяца, а то и раньше. Любое ее
прикосновение вспыхивало в нем сладким пламенем, и у него едва
хватило сил не взорваться, когда она коснулась его губами.
Змеям бы такой язык, ошеломленно подумал он.
И когда он, наконец, вошел в нее, ему почудилось, будто он
погружается в теплый мед. Ему снова показалось, что он не
выдержит и секунды, но ее плавные движения, которым он