"Гарри Тертлдав. Толбухин-Призрак" - читать интересную книгу автора

широкое крестьянское лицо Хрущева расплылось в широкой крестьянской улыбке.
Да, эти красноармейцы и впрямь были хорошо политически подкованы.
Кроме того, они были отличными бойцами. С точки зрения Толбухина, это
было еще важней. Он сказал одно слово:
- Вперед!
Подчиняясь приказу, солдаты Восьмой гвардейской армии двинулись с
места.
Толбухин шел среди них, как и Хрущев. Как генерал, так и комиссар были
старше и массивнее своих солдат. Отстань они от общей массы-никто бы не смог
их упрекнуть. Однако Толбухин отставать не собирался. Громко стучало сердце,
жгло легкие, ноги начинали болеть-но он продолжал идти. Хрущев шел рядом.
Как генерал и ожидал, первая стычка с вермахтом произошла еще на
подходах к Запорожью. Немцы патрулировали город с востока-что ни говори, а
профессионалами они были высококлассными. Толбухин предпочел бы, чтоб
фашисты были дилетантами-это избавило бы СССР от бесконечных напастей.
- Вер гейт хиер? - раздался голос в ночи.
Ответом был град пуль из ружей и автоматов. Толбухин надеялся, что его
солдаты успеют прикончить часовых до того, как фашисты включат радиосвязь.
Через несколько секунд ответный огонь прекратился, и Восьмая гвардейская
армия двинулась дальше.
Не прошло и десяти минут, как с запада прилетели самолеты. Как и другие
бойцы в первых рядах, Толбухин бросился на землю. Он сжал зубы и тихо
выругался. Неужели патруль все-таки успел послать сигнал? Он надеялся, что
нет. Он бы помолился об этом, если б не был атеистом. Если немцы узнают об
атаке слишком рано, они смогут подавить ее артиллерией и минометами, понеся
лишь минимальный ущерб.
Самолеты, в которых Толбухин распознал по силуэтам "Фокке-Вульфы 190",
пролетели мимо. Они не сбросили ни бомб, ни осветительных ракет-и не
обстреляли солдат Четвертого Украинского фронта. Толбухин поднялся на ноги.
- Вперед! - приказал он.
Солдаты пошли вперед. Толбухин почувствовал налет гордости. После
бесконечной войны, после всего, что произошло, его бойцы остались
несломленными.
- Вот они-настоящие советские люди, - сказал он Хрущеву.
Также будучи советским человеком, комиссар кивнул:
- Мы не будем знать ни сна, ни отдыха, пока не выгоним последнего
немецкого оккупанта с нашей земли. Как сказал товарищ Сталин, ни шагу назад!
А когда фашистов здесь не будет, мы заживем наконец в свое удовольствие.
В данный момент наибольшее удовольствие Толбухину принесла бы гора
мертвых немцев в солдатской форме, облепленной мухами, слетевшимися на
трупную вонь. Он уже много раз испытывал такое удовольствие. Но сколько
фашистов его бойцы ни убивали, все новые и новые орды захватчиков появлялись
с запада им на смену. Это казалось просто несправедливым.
Впереди показались жилые дома и фабрики Запорожья, чернеющие в ночи.
Обычно немецкие патрули обеспечивали затемнение, стреляя по светящимся
окнам. То, что при этом они могут попасть в русскую женщину или ребенка,
оккупантов нисколько не волновало. Небось за такое еще и награждали.
- Кузнецов! - позвал Толбухин в темноте.
- Да, товарищ генерал армии? - откликнулся командующий Восьмой
гвардейской.