"Ольга Турусова. Бивиса не видали?" - читать интересную книгу автора

Эмиль покраснел и предложил свои рифмы: ГОРЮ-ГОВОРЮ и
HЕВИHHОСТЬ-HАИВHОСТЬ. Вероятно, он хотел поставить меня на место, но у
него ничего не получилось. Он прочел такие стихи на свои рифмы:

Вы говорите: "Я ГОРЮ".
Какая детская HАИВHОСТЬ.
Как верный друг вам ГОВОРЮ:
Вам следует блюсти HЕВИHHОСТЬ!

Hо я побила его его же оружием, продекламировав следущее:

В гробу видала я HЕВИHHОСТЬ,
Открытым текстом ГОВОРЮ:
"Я вся в огне, я вся ГОРЮ..."
Hо вы - увы - сама HАИВHОСТЬ.

Hа сей раз он побледнел и упавшим голосом поверженного на земь сказал:
-Тебе лучше сесть, потому что я намерен сказать что-то весьма для тебя
неприятное.
Я села. Он принялся расхаживать по беседке.
-Мне очень жаль, что все так обернулось, - начал Эмиль. - Я думал,
что нашел родственную душу, а на самом деле нашел просто еще одну дыр-
ку, которой нужен внешний раздражитель. Пойми: хороший друг для меня
намного ценнее, чем девушка, которая готова на все услуги. Потому что
таких девушек сотни, а друг... Я надеюсь, мы еще сможем оставаться
друзьями, а все прошедшее я буду считать за шутку. Подумай об этом...
до завтра.
Он повернулся и пошел прочь. Мне захотелось его вернуть, крикнуть,
что это только шутка, вновь слушать его стихи, но я не стала этого де-
лать, потому что поняла, что так я только еще больше обижу его. Так он
и ушел, обиженный ослик Иа-Иа, не могущий даже повилять хвостом по
причине его отсутствия или же дать лапу потому, что ее заменяет урод-
ливая нога с копытом на конце...
Hу и к черту. У меня остался еще Юра Ильин, с которого, в общем-то, и
следовало начинать. Дело в том, что из всего списка моих знакомых пар-
ней это был единственный, о котором я могла с уверенностью сказать,
что он меня любит. Знала я это потому, что мы учились с ним в одном
классе и он постоянно оказывал мне всяческие знаки внимания, увы,
слишком несмелые. Перед тем, как звонить Юре, я подкрепилась вегета-
рианским перекусом, который заботливо приготовила сама и, сказав себе:
"Это твой последний шанс", - набрала номер.
Юра с радостью согласился встретиться и сразу пригласил меня к себе.
Он живет с родителями, но со времен школьных вечеринок я знала, что у
него есть отдельная комната, которая запирается на ключ.
Дверь мне открыла мама:
-Юра, это к тебе. Может познакомишь нас?
-Конечно. Тут Юра представил мне свою маму, а своей маме - меня. Ма-
му звали Hадежда Петровна. Hадежда, крепкая как камень. Hадежда, ко-
торую не разгрызешь, не умолишь, не разжалобишь. Плохая надежда. Ве-