"Татьяна Турве. Если ты индиго " - читать интересную книгу автора

именинница:
- Ничего не знаю! Раз не хотите работать на паре...
- Мы хотим работать!
- Что-то я не вижу, как вы хотите!
- Мы недавно уже писа-а-ли! - справедливо возмутились с галерки.
- Ничего, еще раз напишете! Ничего с вами не сделается.
Ситуация становилась безнадежной и глухой, как в танке. Десятый "А"
трагически замолчал, соображая, какими мыслимыми и немыслимыми грехами
заслужил такое жестокосердное к себе отношение... Но всего через минуту
наметился путь к отступлению (и даже не путь в полном смысле этого слова, а
узенькая извилистая лазейка). Оксана притворно вздохнула и самым сладким
елейным голосом предложила:
- Ну, если до конца пары хорошо постараетесь, то посмотрим...
Подействовало безотказно: ребята все, как один, склонили над тетрадями
головы и добросовестно принялись сдувать с доски злополучные примеры. Тишина
несколько мгновений царила просто образцовая, прервала ее Юлька (для этой
мамзели полминуты молчания - уже рекорд):
- Тихо шифером шурша,
Едет крыша не спеша!
Оксана будто только этого и ждала, с азартным блеском в светло-карих
глазах воскликнула:
- Who will translate this into English? (Кто переведет это на
английский?)
Но таких йогов-любителей не нашлось, так что звонок пришелся как нельзя
кстати. До чего же длинная эта пара, растянулась на целую вечность...

Яна в глубине души переживала, что Оксана Юрьевна встанет в позу и не
отдаст ей рисунок, а потому и к учительскому столу подошла неуверенно, без
внутреннего куража, как туманно изъясняется Галя. "Точно, нужно было Гальку
послать, она бы мигом у Оксаны выцыганила! - сообразила девочка с тоской. -
Нахальство - второе счастье. Это она у нас специалист по внутренним
куражам..." Чувствуя себя невыносимо глупо, Янка целую минуту переминалась с
ноги на ногу возле Оксаниного стола, понятия не имея, с чего бы этот
деликатный разговор начать. (Ведь не в первый же раз заловили на паре за
рисованием, и даже не во второй и не в третий! Кажись, положение становится
опасным...) Но англичанка ее выручила:
- Держите, - и протянула слегка помятый портрет. - Пора уже выставку
организовывать: "Мое творчество на уроках английского."
- Я подумаю, - опять неожиданно для себя ляпнула Янка (совсем как
только что на паре, про погоду, которая нелетная... И прорезается же это
унаследованное от папы остроумие, когда оно совсем не в тему!). Но Оксана
ничуть не рассердилась, с готовностью рассмеялась, запрокинув назад голову и
демонстрируя дужки идеально ровных белых зубов. Конечно, с такими зубами
грех не смеяться - ничего удивительно, что у них каждый раз на английском
юморина почище, чем на первое апреля... Или, может, автоматически
срабатывает небезызвестное одесское чувство юмора, трудно сказать.


Глава вторая. Цыганка