"Надежда Тутова. Уж замуж невтерпеж " - читать интересную книгу автора

прошмыгнуть в ворота. Здравствуй, славный город Мальбург.
Однако город не очаровывал красотой. Или это только на входе такой
разгром и мусор? Ладно, не буду вредничать, а отправлюсь на поиски не
слишком любопытного менялы или ростовщика, хотя найти такого очень сложно -
должность обязывает все знать.
Прошагав въездную площадь, я не попала в рай земной. По моему скромному
мнению, Мальбург был обычным городом, что и сотни других в Фелитии, такой же
как Патир, только размерами побольше. И все куда-то спешат, снуют, словно
мыши в кладовке - столь же деловито и бесполезно. И как тут спросить дорогу?
Не ловить же за руку пробегающего мимо и требовать разъяснений о месте
нахождения лавки менялы? Эх, придется опять прибегать к дару: понадобиться
очередная вариация на тему призывания. Но как тут сосредоточиться и услышать
голос именно того золота, что у менялы в лавке?! Ведь весь город наполнен
золотом: где-то заныканный на черный день злотник (что ж за день такой, если
может понадобиться целая золотая монета?), где-то купеческие раздолы с
ежедневной оплатой товаров звонкой монетой, а где-то и фамильные
драгоценности, как то - цепочки, колечки, медальоны. Город живет! И этим все
сказано. Придется изощряться, правда, пока не знаю как.
Спрятавшись от праздношатающихся зевак и иных любопытных глаз в
проулке, прислонилась к стене какого-то дома, попыталась сосредоточиться.
Так... Ну, где же ты? Где шумящий говор бруйсьский золотых, неспешная речь
фелитийских злотников, ехидная усмешка листигских золотариев? В ответ сразу
в несколько голосов, этаким недружным хором, заголосили вопрошаемые монеты.
Если я не ошибаюсь, что вообще-то вполне возможно, то в Мальбурге несколько
лавок менял. Впрочем, это и не удивительно: все-таки город находится на
перекрестье двух трактов - Кернского и Валинского (об этом тоже узнала в
очереди), посему торговцы здесь частые гости, а иной раз и хозяева.
Ближайшей ко мне лавкой по рассказам бруйсьских золотых - одни из самых
болтливых монет, болтливее их только аломские - было заведение некоего
Хамсина. Что ж, туда и направлю стопы, искать иное нет желания.
Почему так легко иду к меняле, когда всем и каждому известен
злокозненный характер и хитрющий ум представителей этой профессии? Ну и что?
Мне бояться нечего: что-что, а достоинства монет, их обмен, хождение, а
также качественность, ценность золотых самородков я знаю. Маман и папа едва
ли не с колыбели - ведь уже тогда проявились способности пиктоли - вбивали в
меня эти знания. Зачастую в доме принимались родственники, так сказать
"седьмая вода на киселе", только из-за новостей о чеканке монет, обменном
курсе и прочем. Как бы не хотелось отрешиться от всего этого, но золотой дар
обязывает.
Так в княжестве Бруйсь, соседствующим с Фелитией на северо-западе,
государственными являются монеты трех достоинств: золотой, серебряный и
медный. Почему государственными? В деревнях и селах, да иной раз и в городах
расплачиваются мехами да распиленными монетами. За один золотой дают
пятьдесят серебряных или двести медных, а за один серебряный - двадцать
медных. В родной Фелитии: злотник, серебряник да медяник. Пятьдесят
медяников или десять серебряников можно обменять на один злотник, а двадцать
медяников на один серебряник. В самом большом королевстве - Листиге -
обретаются золотарий, серебрий и медяний. Один золотарий это десять
серебриев или сто медяниев. Десять же медяниев потянут на один серебрий. На
Родосских островах в ходу жемчужины, золотые и серебряные самородки. Точного