"Антон Твердов. Нет жизни никакой " - читать интересную книгу автора

Перепугавшись, Ллабух издал протяжный вой и захлюпал связанными щупальцами в
надежде притормозить движение, но движения не притормозил, а наоборот,
усилил- и поэтому выскользнул на крыльцо со скоростью пластмассовой пробки,
вылетающей из бутылки шампанского.
Проносясь через дверной проем, Ллабух неосторожным Движением задел
веревку, хитроумным способом прикрепленную Костелло к жестяному ведру. Ведро
свистнуло вниз прочно насадилось сразу на все три головы несчастного
заведующего, отчего тот положительно сошел с ума - завопил так, что
задрожали барабанные перепонки у всех находящихся на территории центра
развлечений.
В ответ его воплю раздался восторженный визг карликов.
Когда крохотные создания увидели Ллабуха, перепачканного маслом, вдоль
и поперек обвязанного собственными щупальцами и вдобавок с ведром на всех
трех головах, они сразу поняли, что предлагаемая им долгое время в качестве
развлечения карусель - полное дерьмо по сравнению с этим неописуемо потешным
зрелищем.
Паскудник Костелло заливался мерзким хохотом. Герр Мюллер облегченно
выдохнул и подумал о том, что ординарцу неплохо было бы объявить
благодарность перед строем - только сначала надо найти этот строй. Себастиан
и Изя, воспользовавшись сумятицей, выбрались из плена, помчались к
опрокинутым воротам и скрылись в неизвестном направлении.
- Ну как вам, граждане карлики, новые услуги по части развлечения? -
выкрикнул герр Мюллер и услышал в ответ:
- Полный улет!
- Ништяк!
- Смертельно!
Бедный заведующий Ллабух застонал, ворочаясь в луже масла. Карлики
взорвались хохотом, а герр Мюллер шепнул своему ординарцу, встав на цыпочки,
чтобы дотянуться до его уха:
- Уходим...
Степан Михайлович нахохлился, поджав под себя лапки. Пары "бухла"
медленно улетучивались из его головы, уступая место безрадостным мыслям.
Как могло так получиться, чтобы этот проклятый Дрыгайло занял его
место? Какой же из Дрыгайло главный редактор? Пропал журнал. Пропал родной
журнал.
"В психушке место этому извращенцу, а не в редакции", - злобно подумал
Степан Михайлович, не ведая о том, насколько он был близок к истине в своем
высказывании.
Полуцутик Г-гы-ы, приняв позу лотоса, раскачивался из стороны в
сторону, что-то мыча себе под нос. Крылышки его трепетали, как тюлевая
занавеска на сквозняке. Никита возился во внутренностях кабинки, чем-то
тяжело побрякивая и звеня.
Внезапно побрякивание прекратилось. Никита вынырнул наружу, утер
ладонями измазанное машинным маслом лицо и позвал:
- Г-гы-ы!
Полуцутик приоткрыл глаза и развел руками.
- Чего? - недовольно переспросил он.
- Ты еще не это... не медитируешь? - поинтересовался Никита.
- Нет, - ответил Г-гы-ы. - Только собираюсь. И еще долго буду
собираться, если мне мешать будут.