"Антон Твердов. Приятно познакомиться " - читать интересную книгу автора

Тяжесть этих слов больно отозвалась в моем сердце, и мне стало так
тоскливо, что я снова упал под стол.
- Веришь, - сказал я спящему незнакомцу. - С кем угодно согласился бы
обменяться своей судьбой. С первым попавшимся забулдыгой... Ну, хоть с
тобой...
Спящий шевельнулся и поднял голову. Несколько минут он смотрел на меня
мутными глазами, а я смотрел на него и видел худую небритую физиономию; на
лбу причудливый шрам, очертаниями напоминающий японский иероглиф; крылья так
называемого породистого носа нервно подрагивали, а немного косящие зеленые
глаза смотрели неожиданно пронзительно.
- Чего ты сказал? - хрипло переспросил незнакомец.
- Поменяться хочу своей судьбой с кем угодно, - повторил я,
обрадовавшись тому, что хоть кто-то сегодня отозвался на мои слова и
согласился на разговор со мной. - Потому что нет в моей жизни счастья. Одно
горе.
- Горе?..
Незнакомец прокашлялся и завозился на полу. Усевшись наконец
по-турецки, почти упираясь взлохмаченной головой в доски стола, он снова
уставился на меня внимательным, совсем не пьяным взглядом. Странно был он
одет - это я сразу заметил, хотя зрение мое решительно отказывало
функционировать в привычном режиме. Предметы, на которые я смотрел,
множились и расплывались, приобретая самые причудливые очертания. Например,
вычурного покроя кафтан, надетый на незнакомце, я принял поначалу за длинную
болоньевую куртку, а бутафорского вида ботфорты - за большие болотные
сапоги. Впрочем, немудрено было ошибиться даже в трезвом состоянии - одежда
незнакомца была сплошь запачкана грязью и с расстояния двух шагов, наверное,
казалась просто бесформенными лохмотьями.
"Актер он, должно быть", - решил я, вспомнив своего приятеля
Бунинского, ведущего артиста местного театра, который был известен всему
нашему городу по одному-единственному вопиющему случаю. Играя в авангардной
постановке "Балуя в Думе" главу Российского государства Владимира Путина,
загримированный до абсолютного сходства с оригиналом Бунинский после
спектакля наметил спрыснуть успех, но не утерпел и зарядился еще в антракте,
вследствие чего в ресторан поехал в изрядном подпитии, да еще и забыв снять
грим. Поначалу очень удивлялся, когда официанты и швейцары, завидев его,
едва не падали в обморок. Надо сказать, что актер Бунинский всегда любил в
нетрезвом виде пошуметь, но на этот раз вел себя более или менее сдержанно,
начиная бесчинствовать не сразу после появления в ресторане, а постепенно,
так что вышколенный персонал ресторана осознал свою ошибку только тогда,
когда Бунинский принялся швыряться десертом в оркестр и поливать пивом
ошарашенных посетителей.
- А ты кто? - спросил я. - Актер, что ли?
- Актер, - не стал спорить он.
- Прямо с репетиции сюда? - продолжал расспрашивать я.
Незнакомец промолчал.
- Горе, - повторил он. - Какое у тебя горе?
- С работы выгнали, - начал перечислять я, - жены у меня нет, жилья
тоже нет и вообще... Жизнь не задалась. Эх... А тебя как зовут?
- Небул-Гага Имсарахим Гдаламир семнадцатый...
- А меня - Антон, - сказал я. - Меня, говорю, с работы выгнали. А ты