"Марк Твен. Заговор Тома Сойера (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Я разозлился и чуть не сказал: "Мы его и так давно отложили, и уж точно
ничего хорошего от него не видим, столько натерпелись, а он того не
стоит", - но снова сдержался, как в прошлый раз. Думаю, правильно сделал.
После ужина мы пошли в тюрьму, принесли Джиму пирога и еще всякой
всячины, рассказали ему, как мы собираемся купить его в Каире и переправить
в Англию. Ей-богу, Джим не выдержал и расплакался, да ещё и пирогом
подавился, и пришлось его колотить по спине, чтоб он не задохнулся - а то бы
никакой разницы: что задохнулся, что повесили.
Джим пришёл в себя, повеселел, тоску его как рукой сняло. Взял он своё
банджо и стал петь - только не "Скоро буду далеко отсюда", как раньше, а
"Джинни, напеки лепёшек" и все самые весёлые песни, какие только знал. И
хохотал до упаду над Королём и Герцогом, а я смотрел на него, и у меня душа
радовалась. А потом лихо сплясал негритянский танец и сказал, что с детства
себя таким молодым не чувствовал.
Он захотел повидаться с женой и детьми, если их хозяева разрешат, и с
шерифом тоже - а ведь раньше и слышать об этом не хотел. Мы обещали, что
попробуем это устроить. Хорошо бы привести их завтра утром, чтобы Джим успел
с ними попрощаться, пока не приплыли на пароходе Король и Герцог.
В ту ночь мы собрались в дорогу, а утром я пошёл к судье Тэтчеру и взял
восемьсот долларов. Судья очень удивился, но я ему так и не сказал, для чего
мне деньги. Том взял еще восемьсот, и мы пошли договариваться насчёт жены и
детей Джима. Хозяева были очень к нам добры, но не смогли их отпустить прямо
сейчас. Обещали, что отпустят в другой раз - может быть, на следующей
неделе, ведь торопиться некуда? Мы, ясное дело, ответили, что некуда - а
куда было деваться?
Мы пошли в тюрьму, и Джим очень расстроился, но понял, что ничего тут
не поделаешь. Неграм к таким вещам не привыкать.
Мы болтали как ни в чём не бывало, пока не услыхали шум парохода. Тут
мы так разволновались, что даже говорить не могли. И каждый раз, когда на
дверях лязгали цепи и засовы, у меня дух захватывало и я думал про себя: это
они! Но никто не появлялся.
Король с Герцогом так и не пришли. И мы, и Джим, конечно, расстроились,
но подумали: ничего страшного - они, наверное, напились, устроили драку, и
их забрали в каталажку, а завтра они появятся. Ну, мы спрятали деньги и
пошли на рыбалку.
На другой день решили, что суд будет через три недели.
И снова ни Короля, ни Герцога.
Мы решили: подождём ещё денёк и, если они не появятся, отправимся в
Сент-Луис, пойдём в каталажку и узнаем, сколько им ещё осталось сидеть.
Они не появились. Пришлось нам ехать в Сент-Луис. И ей-богу, оказалось,
что в каталажке их нет и не было!
Дела были хуже некуда. Том даже стоять не мог - пришлось ему сесть.
Мы не знали, что теперь делать: где ж этим жуликам ещё быть, кроме
каталажки?
Тогда мы пошли в следственную тюрьму. Никакого толку - там их тоже не
было.
Нам с Томом стало страшно. Но надо было не сидеть сложа руки, а что-то
делать. Город большой, просто огромный - говорят, в нём народу шестьдесят
тысяч, а может, это и враньё. Но мы всё равно за четыре дня обшарили его
вдоль и поперёк, особенно самые лихие места. Но Короля с Герцогом так и не