"Чжан Тянь-и. Могущество Бодисатвы (Рассказы китайских писателей 20 - 30-х годов) " - читать интересную книгу автора

Чжан Тянь-и

Могущество Бодисатвы

(Рассказы китайских писателей 20 - 30-х годов)

Солнце садилось, окрашивая разорванные облака в розовый цвет. В комнате
сгущались сумерки.
Праведник Ши взглянул на золотые часы, которые вынул из кармана, и
монотонным голосом, словно читал молитву, произнес:
- Шесть...
Покосившись в сторону Дяо Цзы-дуна, он снова перевел взгляд на часы и
стал медленно шевелить губами, отсчитывая, сколько минут показывает минутная
стрелка.
- Ого! Уже шесть сорок пять. Мне пора.
С треском захлопнув крышку часов, он снова отправил их в карман.
Дяо Цзы-дун вздохнул и робко заметил:
- Поужинали бы? Сегодня как раз курицу зарезали.
- Что ж! - Праведник как-то уныло поглядел на Дяо Цзы-дуна, подперев
большим пальцем резко выступающую скулу, а остальными пальцами перебирая
бороду. - Можно и поесть. Ты кормишь вкуснее, чем даже моя Чжан Лю.
Дяо Цзы-дун успокоился и, обхватив руками колени, заискивающе улыбаясь,
поглядел на праведника. Не он ли настоял на том, чтобы ужин приготовили
пораньше? Почтенный праведник поужинает и отправится к этой женщине. Нет,
Дяо Цзы-дун не задержит праведника. Дяо Цзы-дун заглянул в строгое лицо
гостя и вдруг, сорвавшись с места, кинулся к двери:
- Старина Лю! Старина Лю! Давай скорее курицу и вино подогрей!
- Сам знаю, - глухо отозвался из кухни Лю.
Дяо Цзы-дун чувствовал себя умиротворенным, как человек, напившийся в
знойный день холодной ключевой воды. Обычно на его приказы слуга Лю не
обращал внимания. Но сегодня проявил несвойственное ему усердие, и Дяо
Цзы-дун не мог не отметить этого про себя.
Во время обеда он был убежден, что с этим паршивцем Пи-эром и его
компанией ему никогда не справиться. Однако с приходом праведника Ши они
сразу преобразились. Как-никак Ши был настоятелем Эрланшаня.
Очень довольный, словно он совершил важное дело, гость вернулся к
тростниковому стулу, с которого было встал, сложил на животе руки и стал
шевелить пальцами. Дяо Цзы-дун украдкой следил за ним и наконец решил
воспользоваться благоприятным моментом, чтобы вызвать благосклонность
настоятеля. Сердце его трепетало.
- Не желает ли учитель еще чаю?
Его руки, гладившие чашку, стоявшую перед гостем, готовы были тотчас же
угодливо схватить коробок со спичками, зажечь одну и поднести к сигарете,
торчавшей изо рта праведника.
С улицы доносилось карканье ворон. Они словно жаловались друг другу на
свою судьбу: стоило закаркать одной, как ее крик подхватывали другие, и
тогда казалось, будто что-то сыплется на черепичную крышу. Дяо Цзы-дун
бросал тревожно-вопросительные взгляды на потолок, потом на учителя: не
находит ли он в этом карканье что-либо предосудительное?
Но праведник Ши был поглощен курением: то и дело ярко вспыхивал огонек