"Го Цзинмин. Знаешь, сколько опало во сне лепестков..." - читать интересную книгу автора

действительно была, что называется, чистая непорочная любовь, держась за
руку мы могли провести целый вечер и при этом быть на седьмом небе от
счастья. Когда мы с Гу Сяобэем впервые взялись за руки, я не могла потом
уснуть всю ночь, я лежала в кровати и смеялась сама себе. Тогда от этого
смеха мама вскочила в холодном поту, подумав, что в меня бес вселился. На
следующий день Гу Сяобэй сказал мне, что он тоже всю ночь не сомкнул глаз.
Однако мы с Гу Сяобэем были лучшими учениками в параллели, поэтому учителя
не решались нам ничего сказать. У нас был один очень молодой учитель
английского - так он вообще все время подтрунивал надо мной, приговаривая,
что очень хотел бы погулять у нас на свадьбе. Он растил нас, холил и лелеял,
как настоящий заботливый садовник. Где теперь найдешь таких учителей... А
ведь были и такие, которые, как нерадивые крестьяне, загубили маленькие
хорошие росточки, которыми мы были. Мы с Гу Сяобэем сначала собирались
поступать в лучшие университеты, однако на последних тренировочных экзаменах
я написала все хуже некуда, после чего дома перевернула все вверх дном.
После этого я не осмелилась вписывать хорошие университеты в бланк-заявление
абитуриента[9], а добрая душа Гу Сяобэй взял и списал этот бланк у меня.
Когда он с ручкой в руках переписывал мой бланк, мне он казался настоящим
принцем. Ну а в результате на экзамене мой балл оказался самым высоким в
истории школы, я по этому поводу немало убивалась, а вот Гу Сяобэю, как
будто, хоть бы что, он только и делал, что утешал меня, словно только я одна
попала в этот идиотский институт. Из-за всего папа чувствовал себя очень
виноватым передо мной, поскольку это он, когда я заполняла бланк, без устали
повторял: "Всегда лучше перестраховаться, всегла лучше перестраховаться". Ну
вот я и перестраховалась, превысив проходной балл этого вуза более чем на
сто баллов[10], нежданно-негаданно получив право на самую высокую
стипендию - что-то вроде утешительного приза. Гу Сяобэй тоже стал получать
такую стипендию. Кстати говоря, экзамены он сдал еще лучше, чем я. А еще с
тех пор мое центральное положение в семье утвердилось окончательно, мама с
папой теперь считают, что они у меня в долгу, в семье я теперь единственное
солнце - прям как Ницше.
После поступления в институт мы превратились в образец для всех
влюбленных, точнее говоря, образцом был Гу Сяобэй; если в глазах других
людей Гу Сяобэй был прекрасным цветком, то я, безусловно, была лишь тем
самым, во что он вставляется[11]. Потому что у меня совершенно мерзкий
характер. Гу Сяобэй сам говорил, что ему никогда не приходилось беспокоиться
о том, что я брошу его и уйду к другому, поскольку никто кроме него не
выдержит мой крутой нрав. Я помню, в то время, когда мы встречались, я была
особенно капризной, все время требовала луну да звезды с неба, а Гу Сяобэй
всегда мне их доставал, и в результате мой характер становился все более
невыносимым. Например, зимним пекинским утром, когда на улице минус
двадцать, я заставляла его нестись в булочную, которая находилась далеко за
пределами кампуса, чтобы он принес пирожков мне на завтрак. Каждое утро он,
не говоря ни слова, с сияющей улыбкой ездил за ними на велосипеде, и каждое
утро ровно в полвосьмого он ждал меня у дверей моего общежития - Биг Бен мог
отдыхать. А я пока у себя причешусь, накрашусь, особо не торопясь, уже
полдня пройдет. Если и впрямь дел нет, то все равно обязательно найду
что-нибудь поделать, так что уже все мои соседки по комнате не могли дальше
смотреть на это и говорили, что меня нужно просто расстрелять за такое. А
когда я спускалась к Гу Сяобэю, он всегда давал мне пирожки и говорил: "Ты