"Марина Юденич. Ящик Пандоры" - читать интересную книгу автора

восстановить баланс, сотворив какое-нибудь безмерно доброе и светлое дело.
Что же касается весьма панибратских разговоров с Господом, то привычка
эта сохранилась у нее действительно с детства, и если не привита была, то по
крайней мере весьма поощрялась покойной бабушкой. Та не очень жаловала
официальную религию, но в Бога верила и сама предпочитала долгие задушевные
беседы с Создателем постоянному повторению заученных слов молитвы.
Но как бы там ни было, просьба Ванды была выполнена или все сложилось
само собой - словом, едва переступив порог ее квартиры, Подгорный тут же
заявил, что не намерен стеснять ее ни в чем и не воспользуется более ни
минутой ее времени. Он хотел только принять душ, ее же смиренно попросил
бросить ему у порога какую-нибудь тряпочку помягче - на большее, по его
утверждению, Подгорный не рассчитывал.
С чувством величайшего облегчения и даже благодарности Подгорному Ванда
быстро постелила ему постель на просторном диване в своем кабинете, налила
кружку горячего, не очень крепкого чая с лимоном и даже подвигла себя на то,
чтобы аккуратно поставить ее на сервировочный столик, который она затем
подкатила вплотную к дивану и накрыла белой полотняной салфеткой. Подгорный
довольно быстро принял душ, облачился в свой же старый махровый халат,
оставленный Вандой со времен их совместного проживания в качестве гостевого,
и проникновенно сказал "спасибо". Уже через несколько минут сквозь плотно
прикрытую дверь кабинета раздался его зычный храп, перемежающийся громкими
жалобными стонами. "Сволочь!" - еще раз с чувством обругала бывшего мужа
Ванда, снова вспомнив о внучке убитого старика, которой сейчас действительно
требовалась психологическая помощь, в этом Ванда была уверена абсолютно. Ей
нужен был именно психолог, а не те "шестерки", которых Подгорный отправил,
дабы охранять ее и заниматься организацией похорон.
Откуда взялась в ней такая уверенность, Ванда толком еще не понимала,
но ощущения, возникающие вдруг, без видимых на то оснований, были ей хорошо
знакомы, и она привыкла доверять им, ибо ни разу еще не была ими обманута.
Она остро чувствовала, как плохо сейчас бедной девочке, и даже корила
себя за то, что не заставила Подгорного разыскать ее и привести к ней. Но
была и еще какая-то причина, определявшая желание Ванды во что бы то ни
стало видеть девочку у себя и говорить с ней. Об этом она и намеревалась
поразмышлять теперь, когда все препятствия к тому были устранены: храп и
стоны Подгорного ей нисколько не мешали, напротив, создавали ощущение
защищенности от помех с его стороны.
Итак, девочка, которую звали Соней, или Софьей Савельевной Ильиной,
пришла на работу к Подгорному после окончания Финансовой академии почти год
назад - осенью прошлого года. Разумеется, попасть на работу в структуру,
подобную структуре Подгорного, просто так, с улицы, даже имея блестящий
диплом и наилучшие рекомендации, невозможно. Обитатели башни и им подобные
уже давно сбились в кланы и чужаков в свои ряды не пускали: даже на самые
неприметные должности, даже в охрану и обслугу, садовниками и дворниками
брали своих, ибо у каждой проверенной горничной наверняка была сестра, а у
каждой жены босса или его заместителя оказывалась малообразованная и
лишенная амбиций племянница-провинциалка или непутевый кузен, вовремя не
вышедшие в люди. Так формировался клан. Разумеется, Соню Ильину, ничью
сестру, жену или племянницу, гак просто на должность пусть и не ключевую, но
все же вполне приличную и - что немаловажно! - дающую перспективы хорошего
роста, клан бы не принял.