"Виктория Угрюмова, Олег Угрюмов. Некромерон ("Некромерон" #1)" - читать интересную книгу автора

английского дворецкого - существо, которое приравнивается к небожителям;
нетопырь, страдающий бессонницей, добродушный минотавр, вооруженный
папенькиным боевым топориком и маменькиными наставлениями; гигантский паук,
людоед по профессии и романтик по призванию. И их просто невозможно не
полюбить.
"А бог смерти вдруг возжаждал оберегать представителей мелкой нечисти
(и правда, очень симпатичных) - какой же он после этого бог смерти?" - с
обидой за бога пишет Елизавета Дворецкая в своей статье о "Кахатанне".
Такой вот бог смерти, хреновый.
Как существуют "плохой" прорицатель Каббад из "Голубой крови", больше
любящий людей, чем богов, которым служит; "неправильный" некромант,
мечтающий о научных исследованиях, а не о власти и славе; не менее
"странный" бог аухканов - чудовищ, который не хочет мстить людям только
потому, что понимает, сколь страшной и жестокой будет его месть.
Еще одна особенность, которая прослеживается во всех книгах Угрюмовых:
враги здесь становятся друзьями, история - мифом, время - вечностью.
Бессмертные боги с радостью умирают за смертных; немцы любят партизан
и пользуются у них не меньшей симпатией; славный полководец и герой многих
войн становится во главе войска чудовищ против своей возлюбленной, отца и
брата, ибо верит в правоту братьев по крови; драконы дружат с рыцарями; а
король, начинавший с того, что хотел истребить самую память о своем
кузене-некроманте и его "нечистом" воинстве, до безумия тоскует по замку, в
котором пил на брудершафт с друзьями умертвиями. Детский рай.


* * *

В мировой литературе с раем не очень сложилось.
""Потерянный рай" - это книга, которую, однажды закрыв, уже очень
трудно открыть", - писал Сэмюэль Джонсон. Ирония едкая, но в этом много
правды. Дантов ад великолепен в своем кошмаре и ужасе. Подобного
гениального произведения про рай, пожалуй что, и не существует. Зато
существуют "святые острова", "радостная земля", "детский рай", созданные
Диккенсом, Честертоном и, конечно же, Вудхаусом с его удивительно светлыми,
теплыми, чистыми и невероятно смешными историями о Бландингском замке и его
обитателях.
Если уж всякий критик в своей статье о книге априори обязан
рассматривать, продолжателем чьих традиций являются авторы, то я рискну
заявить, что эти традиции были заложены Вудхаусом, Честертоном, Джеромом и
Эдмоном Ростаном с его умением описывать ту предельную любовь и ту
предельную ненависть, которых как бы и нет в реальной жизни. И заявление
мое отнюдь не голословно.
Угрюмовы не случайно собрали несколько изданий Вуд-хауса (в том числе
и на языке подлинника), включая последнее российское, самое полное на
русскоязычном пространстве. То же касается и обожаемого ими Честертона,
которого они полагают одним из лучших эссеистов современности. В огромной и
"всеядной" их библиотеке вообще обращают на себя внимание мини-коллекции
книг любимых писателей и поэтов: Акутагавы, Вийона, Превера, Нерваля, де
Эредиа, Булгакова... Впрочем, перечислять бессмысленно - таких "коллекций в
коллекции" десятки. Автора этих строк особенно тронуло мини-собрание Э.