"Владимир Угрюмов. Судьба бригадира " - читать интересную книгу автора

- Если с тобой что-то случится, - тихо говорит она, опустив глаза, -
я... Мне ведь, Антоныч... - она так и не договаривает.
Беру ее за плечи и привлекаю к себе. Она уже воспользовалась новыми
духами, и аромат, исходящий от ее тела, пьянит меня. Я целую Наташу, и она
мне отвечает.
Ресторан отменяется к чертям собачьим. Наташа оказалась просто
великолепна. О чем другом можно было думать, когда мы уснули только в
восьмом часу утра? С небольшими перерывами на любовь у нас ушло почти
двенадцать часов...
На следующий день только мы с Серегой едем на встречу с наводчиком.
Стрелку ему забили на Крестовском острове.
- Вы уже все сделали, что ли? - удивляется парень, когда мы отходим к
воде.
- Нет. Но мы прикинули твою долю и решили, что можем отдать ее сразу.
Наводчик просиял. Людей нигде не видно. Такое уж тут тихое место, даже
днем. Подаю ему пакет с "куклой". Парень хватает тяжелый сверток и начинает
его судорожно разворачивать. Достаю ПМ и без лишних слов стреляю ему в
голову. Серега страхует меня чуть позади.
Набиваю карманы трупа камнями и сбрасываю его в воду. Идет дождь, но
уже тепло. Скоро будет лето, и у нас много серьезных дел впереди.
Наташа где-то раздобыла "Вечерний Ленинград", в котором есть заметка из
криминальной хроники о том, что в городе обнесли известного антиквара.
- Вот, - тыкает она пальцем в заметку. Беру у нее газету и читаю, как
будто вижу это в первый раз.
- Жаль мужика... - говорю я, возвращая ей газету. - Но у многих сейчас
подобные проблемы...
- Да, но ведь это вы! - возмущается девушка моей невозмутимости.
Не знаю, что может быть более правильным, но я говорю ей так, как
думаю:
- Никто не знает, что более верно устроено в этом мире. Я не признаю
чужие законы, и ничего с собой поделать не могу. Мне важно то, что есть
сейчас. А сейчас у меня есть ты и возможность сделать тебя королевой. Как ты
думаешь, все эти ценные вещи, которые были у того человека, откуда они?
Девушка неуверенно пожимает плечами:
- Ну-у... Наверное, это наследство.
Я смеюсь:
- Какое, к дьяволу, наследство! Какое, к чертям, наследство после
революции в семнадцатом году?! Я тебе точно скажу, откуда у него все эти
вещи. Он сам, конечно, вряд ли мог награбить, потому как молод. Но его отец
наверняка имел солидный вес во время блокады города и покупал это у
умирающих от голода ленинградцев за жалкие крохи хлеба с наркомовских
столов... Эти вещи не принадлежат тому ублюдку, а я забрал их на правах
сильного. Наверное, это и был акт возмездия за жадность, и я стал
инструментом Всевышнего.
Но Наташа серьезна. Она о чем-то там думает, затем говорит:
- Возможно, ты и прав. Наверное, мне не стоит судить о поступках людей
так, как это было принято раньше. Хорошо, Антоныч, я больше не буду
интересоваться твоей работой.
Вот за это ей спасибо. Девушка умеет думать и принимать верные решения.
Наташа учится целыми днями, мы с ней теперь видимся только вечером.