"Антон Ульрих. Джек: В поисках возбуждения " - читать интересную книгу автора

этом слове слышится, прежде всего, жуткая несвобода, стесненность и
скованность. Люди, возвращающиеся из колоний, где они прожили каких-нибудь
год-два, уже чувствуют себя не в своей тарелке. И все это называется
джентльменством? На самом деле это тривиальное ханжество! Даже сам Лондон
разделен, как кажется, на две части: на Восточный и Западный районы. Элита,
свет живут в шикарных кварталах, давясь от скуки и снобизма. А буквально в
часе езды творится нечто вульгарное, пошлое, низменное, которое способно
вскружить голову любому джентльмену, едва он окажется в Восточной части.
Проститутки, наркотические притоны, бордели для извращенцев, подпольные
тотализаторы и лотереи, сатанинские секты, торговля людьми - все, что
угодно, к вашим услугам, сэр. Да, тут есть от чего потерять голову. Поэтому
я не виню мою обожаемую Хлою, не виню ее ни в чем, а уж тем более в том, что
она захотела посетить это вульгарное заведение, этот клуб под названием
"Свингер", самый первый клуб подобного рода в мире. Она просто была
чрезвычайно легкомысленна и любопытна, а я слишком сильно любил ее, чтобы
что-то запретить.

* * *

Через неделю мы отправились в этот проклятый клуб. Не хочу вспоминать
об этом. Не хочу вспоминать и уж тем более писать здесь.
Едва лишь мы вошли в огромный зал, как мне стало не по себе.
Разделенный множеством модных в тот год японских ширм, сквозь которые
просвечивало все, что за ними делалось, на массу небольших комнат, в которых
стояли дорогие софы, обитые неизменным плюшем, он напоминал бордель. На мне
и моей обожаемой Хлое не было ничего из одежды, только маски, тщательно
скрывавшие наши лица. Я и не заметил, как остался один. Хлою, польстившись
на ее юное тело, тотчас же окружили мужчины и куда-то увели прочь, пока я,
остолбенев, осматривался. Внутреннее убранство клуба, сделанное по личному
заказу Алекса, одновременно напоминало вульгарный публичный дом и подвал
католической церкви Девы Марии. Смесь безвкусицы с пошлостью и мрачностью.
Я огляделся. Хлои рядом уже не было. Наверное, она уже отдавалась
какому-нибудь самцу, страстному и развратному, думалось мне. Не в силах
более сдерживать свое воображение, так некстати разыгравшееся, я выбежал
вон. Все, не хочу больше об этом вспоминать.
Я долго и бесцельно бродил по городу, постепенно удаляясь от центра в
восточную его часть. Бредя, я не замечал ничего вокруг. Улицы были пустынны
и темны, так как в районе Уайтчепла никто не потрудился поставить новомодные
газовые фонари, которые бы осветили беднякам их унылые жилища. Наконец
страшная вонь, идущая с берега Темзы, в которую местные жители имеют
обыкновение сбрасывать нечистоты, вернула меня к действительности. Я
огляделся вокруг, не в силах понять, на какой улице я нахожусь. Одинокая
луна освещала своим мертвым светом это унылое место. Внезапно краем глаза я
заметил какое-то шевеление у одной из стен ближайшего дома. Обернувшись, я
увидел приближающуюся ко мне молодую женщину.
- Привет, красавчик, - прохрипела она простуженным испитым голосом,
более подходящим матросу, чем женщине. - Не хочешь ли того самого, э?
Я пригляделся. Женщина, подошедшая ко мне в столь поздний час,
оказалась уличной проституткой самого низкого пошиба, дешевой и полупьяной.
- Пять шиллингов, красавчик, - продолжала предлагаться женщина, виляя