"Житие Сергия Радонежского. Житие преподобного и богоносного отца нашего, мгумена Сергия Чудотворца." - читать интересную книгу автора

ЖИТИЕ СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО



ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО И БОГОНОСНОГО ОТЦА НАШЕГО, ИГУМЕНА СЕРГИЯ ЧУДОТВОРЦА.
НАПИСАНО ПРЕМУДРЕЙШИМ ЕПИФАНИЕМ


Слава богу за все и за всяческие дела, за которые всегда прославляется
великое и трисвятое имя, которое и вечно прославляемо! Слава богу вышнему,
в троице славимому, который упование, свет и жизнь наша, в которого мы
веруем, ради которого мы крестились, им мы живем, и движемся, и существуем!
Слава показавшему нам жизнь мужа святого и старца духовного! Ведь господь
знает, как прославлять славящих его и благословлять благословляющих его, и
он всегда прославляет своих угодников, славящих его жизнью чистой, и
богоугодной, и добродетельной.


Благодарим бога за великую его благость, сошедшую на нас, как сказал
апостол: "Благодарность богу за неизреченный его дар!" Ныне же мы должны
особенно благодарить бога за то, что даровал он нам такого старца святого,-
говорю о господине преподобном Сергии,- в земле нашей Русской, в стране
нашей полунощной, в дни наши, в последние времена и годы. Гроб его
находится у нас и перед нами, и, приходя к нему с верой всегда, великое
утешение душам нашим мы получаем и большую пользу; воистину великий это нам
от бога дар дарован.


Удивляюсь я тому, сколько лет минуло, а житие Сергия не написано. И
охватила меня великая печаль, что с тех пор, как умер такой святой старец,
чудесный и предобрый, уже двадцать шесть лет прошло, и никто не дерзнул
написать о нем,- ни далекие ему люди, ни близкие, ни великие люди, ни
простые: известные не хотели писать, а простые не смели. Через один или два
года после смерти старца я, окаянный и дерзкий, дерзнул сделать это.
Вздохнув пред богом и имя старца призвав в молитве, начал я подробно
кое-что записывать о жизни старца, себе втайне говоря: "Я не возношусь ни
перед кем, но для себя пишу, про запас, и на память, и для пользы". Были у
меня за двадцать лет приготовлены с записями свитки, в которых написаны
были некоторые главы о жизни старца для памяти: кое-что в свитках, кое-что
в тетрадях, хотя и не по порядку, начало в конце, а конец в начале.


Так я ждал в то время и в те годы, желая, чтобы кто-нибудь значительнее
меня и разумнее меня написал, а я бы пошел поклониться ему, чтобы и меня он
поучил и вразумил. Но, расспросив, я услышал и узнал точно, что никто нигде
так и не собрался писать о нем; и когда я вспомню или услышу об этом, то
думаю и размышляю: почему такая тихая, и чудесная, и добродетельная жизнь
его оставалась не описанной столь долгое время? Пребывал я несколько лет
как бы в безделье и в размышлении, погружаясь в недоумение, в печали