"автор неизвестен. Не люби меня (файл запорчен)" - читать интересную книгу автора

и это было главное. Правда, на операции гомосексуального характера Гаральд
его уже не посылал, а если что-то подобное и делалось, то по другому
сценарию и у него за спиной. Воланд об этом догадывался, но пока терпел.
Ребята носили его на руках, и он постепенно оттаивал. Точнее, его
оттаивали. Джон забыл, когда они в последний раз были близки, но молчал,
как рыба. Скабрезные шуточки в присутствии
Воланда были отменены. "Спутникам жизни" строго-настрого запретили
являться в штаб спецназа. Тишина и благополучие делали своё дело. Через
неделю Воланд заговорил. Через месяц улыбнулся. Через полгода только Джон
знал, что он ещё чень хорошо помнит то, что с ним произошло. И только
через год Воланд пришёл к нему вечером, молча лёг с ним рядом и
расцеловал. Потом прижался и сказал:
-? ??????????...
Джон боялся к нему прикоснуться. Но тот настоял на своём, и жизнь,
наконец, пошла своим чередом.
Но ненадолго. И теперь он пытался решить, что думать. Впервые за эти
годы его
поставили в тупик. Впервые за девять лет его интуиция молчала. Разум
говорил:
"Этого не может быть". А чувство шептало: "?? ? ?????...????? ???
??????...".
Джон молчал, потому что его попытки объяснить невозможность всего этого
натыкались на
?????? ?????. ?????? ????? ?? ??????? ??????...

Воланд сидел за столом Джона, который уже давно безоговорочно считался "и
его
тоже". Он был занят: разбирал почту. Большинство писем имело всё тот же
адрес:
"Спецназ, Воланду". Но одно ударило его, как бичом, он даже вскочил.
Там было написано так: "Спецназ, Воланду. От Князя". Пальцы дрожали, когда
он распечатал конверт. В нём лежал листок бумаги, свёрнутый пополам.
Воланд стал читать.
"Воланду (Генри Маккою).
Здравствуй, Генри!
Шлёт тебе привет тот, о ком ты, я знаю, не забыл. То, что ты пытаешься
меня поймать, для меня-не секрет, больше того, я не нахожу в этом ничего
предосудительного, так как месть-чувство благородное. Однако, так как за
это время ты успел перебить многих моих людей, я тоже жажду отомстить за
них. Думаю,
ты меня поймёшь и не осудишь. Ловить тебя бесполезно, я в этом
убедился. Ловить людей, которых ты любишь, тоже непросто: на одном
спецназовце я потеряю от десяти до сорока своих людей, возможны варианты.
К счастью, мне есть, что тебе предложить.
Я знаю, за что ты меня преследуешь. Ты думаешь, что я убил твоего
брата. Но это несколько не так: твой брат жив. Он живёт у меня и тщательно
охраняется. Ты спросишь, почему я позволил ему жить так долго? Всё просто.
Ты, может быть, не поверишь, но я влюбился. А ты, собрат мой, знаешь, что,
если соблюдать определённые меры предосторожности, можно сохранить жизнь и
здоровье своему любовнику довольно долго. Лет пятьдесят. Твой брат Брэндон