"Мамзель д'Артаньян. Успение святой Иоланды [D + O]" - читать интересную книгу автора

последних дней не нанесли большого урона налаженному хозяйству обители.
Во-вторых, следовало заняться погребением Доротеи и Сильвии, - подумать
только, трое похорон в неделю! Положим, новую привратницу еще можно было
найти, но смерть талантливой начальницы хора и, особенно, опытной лекарки
была для обители весьма трудно возместимой потерей. е слишком ли пламенно
Господь возлюбил Фонтен-Герирский монастырь?
В-третьих... О, в-третьих! Аббатиса изо всех сил сжала четки,
представляя себе, что это воротник мсье д'Арнуле - пустоголового мальчишки
д'Арнуле, которому было сказано сидеть, как мышь, у себя дома в Рее и,
пока все не утихнет, даже взгляда не устремлять в сторону Фонтен-Герирской
обители, и который вместо этого явился сюда, да притом, открыто!
И, судя по всему, успел спеться с этим пронырой, герцогским духовником!
Разгневанная Гонория с удовольствием предвкушала взбучку, которую она
задаст наедине своему идиоту"родственничку", - воистину, мужчины никогда
не становятся настолько взрослыми, чтобы им нельзя было надрать уши! И он
ведь будто почуял - как только вышли со двора, так незаметно отстал, чтото
пробормотал неразборчиво про неотложное дело и исчез, аки рыба в глубине
морской. А Марго...
- Так как же, преподобная мать? Вы согласны на то, чтобы преступница
предстала перед судом? Я мог бы отвезти ее в Руан... и взять на себя все
хлопоты... Быть может, даже сегодня...
- ("В Руан? В суд?! Маргариту? Чтобы она там Бог знает чего наговорила?
И чтобы ей, чего доброго, поверили?!") Благодарю, отец Эрве, но к чему
такая спешка, и зачем вам ехать в Руан самому? Его преосвященство Рене
намерен завтра прибыть сюда, дабы воздать поклонение новой святой. Заодно
можно и устроить суд над преступницей. В свите моего дражайшего кузена,
несомненно, будут все потребные для этого люди. Потерпите немного, святой
отец, и вы безо всяких лишних хлопот получите полное удовольствие! - все
это Гонория произнесла с улыбкой на устах, самым любезным светским тоном.
Эрве был вынужден согласиться. "Что ж, да будет так.
Подождали аббатису - подождем и архиепископа со свитой. Festina lente .
Девка из ямы все равно никуда не денется", - подумал иезуит, усаживаясь в
трапезной за стол и предвкушая сладостное свидание с румяной пуляркой и
добрым Сен-Жюльеном, - он хорошо знал толк в телесных удовольствиях, этот
благочестивый отец!
Фонтен-Герирский монастырь вообще славился тем, что там любили хорошо
покушать. Добрая сестра Симплиция, не допускавшая и мысли о том, чтобы в
обители кто бы то ни было страдал от голода - будь это даже бездомная
кошка, пригретая сердобольной Урсулой, или брошенная в яму преступница -,
убедившись, что обед удался и столы накрыты, как подобает, сложила в миску
пару немаленьких, щедро политых соусом ломтей хлеба, накрыла их
соответственно двумя не самыми тоненькими кусками свинины и, присовокупив
к сему отчиненную бутылочку слабенького розового вольнэ, поспешила на
церковный двор. Подойдя к забранной решеткой дыре в каменном полу галереи,
достойная повариха опустилась на колени и тихонько окликнула Марго.
Та металась по своей тесной клетке, как разъяренная собака, видящая,
что в дом входят воры, и бессильная этому помешать из-за своей цепи:
Маргарите не давал покоя вопрос, заданный Беатой д'Арнуле, когда тот
расписал в красках убийство Доротеи: "Когда вы успели сходить и
посмотреть?" Ведь наивный вопрос Беаты прозвучал как прямой вызов! И на