"Милош Урбан. Семь храмов " - читать интересную книгу автора

как из его правого уха потекла черная масса, густая, как повидло. Я едва не
подпрыгнул от испуга, но сумел сдержаться. С каменным выражением лица Олеярж
поймал струйку заранее припасенным платком и закрыл им ухо. Выждав
мгновение, он заткнул ухо обернутым пальцем. Не понимая, что происходит, я в
смятении поглядел на Юнека. Тот смотрел поверх головы начальника, на лице
его читалось безразличие, и он легонько покачивался на носках туфель.
Олеярж, склонив голову вправо и по-прежнему не вынимая палец из уха, кивнул
в мою сторону: - Вахмистр - это наше свежее пополнение, один из немногих
полицейских с высшим гражданским образованием. Хотя, насколько я знаю... -
Он поднял на меня глаза, полные сомнения и, как ни странно, сочувствия. Мне
было плохо. Вынув палец из уха, он оглядел его, скомкал испачканный носовой
платок и выкинул в мусорную корзину. А потом внезапно закричал свирепым
тоном: - Хотя вы и бросили учебу! Говорят, вы просите называть вас... Как,
надпоручик? К.? Смешно! Стесняетесь своего имени, вахмистр? Правда, оно и
впрямь не слишком годится для полицейского. Вы не думали сменить его?
Впрочем, я вас не принуждаю. Людям на улице вы все равно называете только
свой номер, так что это не имеет значения. У вас гуманитарное образование, а
в полиции вы прослушали курс психологии. Женщина, о безопасности которой вы
станете заботиться, особа несколько нервная. К ней требуется индивидуальный
подход. Возможно, вы мне не поверите - неважно, меня это не волнует - но
никого лучше вас я не подыскал. Вы нужны мне, вахмистр, и я надеюсь, что вы
меня не подведете.
- Вас неверно информировали, - сказал я, подавляя злобу и стыд. - Я
учил историю, и, как вы правильно отметили, кончилось это мое учение
бесславно. Я вовсе не желаю менять место службы. С меня достаточно и
патрулирования. Я должен набираться опыта, работая на улице.
Это мое решительное выступление, удивившее и меня самого, и надпоручика
Юнека, искоса бросившего на меня недоверчивый взгляд, начальника нимало не
убедило.
- Бросьте, - ответил он, - не выношу ложной скромности. Да вы знаете, с
какой радостью другие ухватились бы за это предложение? Нет такого
патрульного, который не мечтал бы поменять свою форму на цивильный плащ. А
может, вы не осознали всю важность задания, которое вам доверено? Оно
почетно для вас обоих. - И я кивнул, не в силах упорствовать.
Он смерил нас довольным взглядом и принялся диктовать указания. Однако
на половине фразы сморщил лицо, как если бы у него внезапно начались колики,
рывком извлек из кармана второй шелковый платок и прижал его к уху - на сей
раз к левому. Я уже знал, что последует далее, и сумел даже глазом не
моргнуть.
Сегодня я говорю себе: упади я тогда в обморок, Олеярж, возможно, и
освободил бы меня от задания. Однако удалось бы мне избежать того, что было
предопределено? Вряд ли.

Инженера Пенделманову связывали с прошлым коммунистическим режимом
довольно тесные узы. Она была вдовой крупного чина из центрального комитета
партии, заместителя прежнего министра труда и социального обеспечения. Я
узнал, что в начале 1990 года ее муж, тогда уже уволенный и опозоренный
аппаратчик, покончил с собой, причем весьма странным способом: он въехал на
своем тяжелом лимузине на замерзшую гладь Орлицкого водохранилища и
направился к большой полынье. Машина ушла под лед и бесследно сгинула. На