"Кондратий Урманов. Пора забот " - читать интересную книгу автора

- Ну, хорошо, - говорю, - с нашим табелем как будто все в порядке, на
рыбалку ехать можно, а вот как твой табель? В каком он положении? О нем ты,
кажется, сейчас должен больше всего беспокоиться...
Кешка замялся, потер кулаком лоб и говорит:
- Зимой во вторую четверть маленько ошибся... Коньки подвели...
- Не туда заехал?.. - спрашиваю.
- По арифметике на тройку напоролся... - улыбается он, и веселые
веснушки на щеках словно оживают и ползут к его лукавым глазам. - Вечером
долго на катке катался, а домой пришел - спать лег...
- Плохо твое дело, - говорю. - Без арифметики и в рыбацком деле нельзя.
Там ведь тоже полный учет надо вести всему. Сколько, например, окунь
откладывает икринок? Не знаешь? Ну вот. Какой же ты рыбак? Если бы мы с
тобой посадили в пруд одного окуня-самку, она бы отложила весной 30 тысяч
икринок, плотичка или чебак - до 100 тысяч, щука - до 200 тысяч, а карась -
до 300 тысяч... Как же ты обойдешься тут без арифметики?
А Кешка улыбается:
- Вот бы порыбачить в таком пруду!..
- Сорванец, - говорю я ему, - вот кто ты! Я тебе про одно, а ты про
другое. Не возьму тебя на рыбалку. Сам в субботу поеду, а тебя не возьму.
Принесешь табель с хорошими отметками, тогда посмотрю...
- Так ведь табель я принесу в конце года... Возьмите меня, я все уже
исправил... Больше у меня нет троек ни по одному предмету...
- А четверки?
- Четверка одна запуталась - по диктанту... - виновато улыбается Кешка.
- Ну и кончено! Нам с тобой, Иннокентий Петрович, и разговаривать не о
чем... Когда начнутся летние каникулы, видно будет...
- Михаил Петрович, ну возьмите... - умоляет Кеша.
- Нет! - говорю я строго. - Я давно Михаил Петрович, а ты давно Кеша. Я
возьму с собой того, кто умеет кататься на коньках и находит время готовить
уроки, у кого не только троек, но и четверок нет... Что мне скажут твои
родители?
И проводил его домой...
Неделя пролетела незаметно, а в субботу я не выдержал напора. Кеша
пришел с матерью, я, признаться, человек мягкий и - сдался...
- Ладно, - говорю Марии Николаевне. - Кешу я возьму с собой, только за
его отметки не отвечаю...
...И вот мы плывем по широкой и многоводной Оби. Река спокойна, и наша
лодка легко скользит вниз по течению. Кеша старательно налегает на весла. Он
бы с удовольствием сидел сложа ручки и любовался богатой зеленью берегов,
кустами зацветающего шиповника, жимолости, калины, но у нас мало времени, и
я посадил его на весла. Нам нужно спуститься километров девять по Оби,
проплыть по образовавшейся прорве в Кривое озеро, а из него, протокой - в
Глухое. Нужно еще к ночи поймать несколько чебаков и окуньков, чтобы
поставить наши жерлицы на хищников.
На Глухом озере Кеша еще не бывал. Когда протокой мы попадаем в него, я
говорю:
- Вот, Кеша, какое оно, Глухое. Названо так потому, что раньше оно было
закрытое. Озеро тихое, глубокое, рыбы в нем много. Сколько, ты думаешь,
нынче здесь отродилось мальков?
Кешка опускает весла, поворачивается и долго глядит вдаль, на крутые