"Юрий Усыченко. Когда город спит " - читать интересную книгу автора

взялся. Как же теперь быть? Уйдет!"
Гречко оглянулся. Дорога попрежнему была пустынна. Ни души не видно ни
на кукурузном поле возле кургана, ни в степи, раскинувшейся за полем.
"Що робыть? - соображал Гречко. - Уехать вперед, потом навстречу ему
милицию послать? Негоже. Пока того милиционера найдешь, пока растолкуешь
ему, пока сюда вернешься, паразит скроется... А что нечистый он человек,
видно сразу... Эх, была не была!"
Гречко спрыгнул с повозки, подошел к Дыннику и произнес тоном, в
котором угроза смешивалась с тщетной попыткой сохранить вежливость:
- Тогда вот что: закурить есть у тебя?
Дынник остановился. Мутноватые глаза его уставились на Гречко. Во
взгляде их Люся прочел беспокойство. Это еще больше укрепило уверенность,
что прохожий - человек подозрительный.
Двое молча стояли друг против друга. Было тихо, только пофыркивала
Голубка, норовившая шутя укусить за плечо Ласточку. Та отодвигалась, цокая
копытами.
- Закурить? - медленно произнес Дынник. - Есть. Так бы сразу и начинал.
Он вынул пачку и протянул Гречко, не отрывая глаз от его лица.
Дипломатические подходы, какие Люся мог придумать, были исчерпаны, новые на
ум не приходили. Гречко решил действовать в открытую.
- Ты брось мне комика строить, - сказал он. - Чего ты там с субчиками
балакал? Чего они тебе передали?
Глаза Дынника стали острыми, как два шила. Вместе с тревогой в них
вспыхнула злоба и ненависть. Толстые, грязновато-серого цвета щеки побелели.
В противоположность Дыннику Гречко почувствовал себя увереннее. Игра
пошла прямая, а это больше соответствовало характеру Люси. Он смело встретил
злобный взгляд Дынника. Весь облик Гречко выражал упрямство и непреклонную
решимость заставить Дынника подчиниться.
- Что ты ко мне вяжешься? - заныл Дынник. - Курить просил, а сам не
берешь, теперь с машиной пристал. Напился, как свинья, и людям прохода не
дает. Отстань!
- Э, нет, - громко сказал Люся. - Ты от меня не отделаешься! Сидай на
площадку, доедем до Воскресенска. Доставлю тебя, куда положено, там
разберутся.
Его слова окончательно убедили Дынника: извозчик настаивает неспроста,
мирно с ним не поладишь. Но в любую минуту на дороге могут появиться еще
люди, и тогда Дынника задержат. Это побудило его предпринять еще одну
попытку успокоить извозчика.
- Никуда я не поеду, свои дела у меня есть. А ты напрасно колготишься.
Иностранцы спросили у меня дорогу на Знаменку, я объяснил - по шоссе прямо,
через Вознесенск.
- А передали тебе что?
- Вот какой настырный! - произнес Дынник, как мог миролюбивее. - Ничего
от тебя не скроешь. Ладно, я таких хлопцев люблю - сам такой. Деньги мне
дали - благодарность за то, что дорогу им растолковал, не хотел с тобой
делиться, да уж бери. Тридцатку мне сунули, на червонец. По-честному, по
совести, для хорошего человека не жалко.
Гречко недоумевающе посмотрел на протянутую ему мятую кредитку. То, что
рассказывал прохожий, было, пожалуй, похоже на правду, но намерения своего
Люся решил не менять.