"Майкл Утгер. Охота без милосердия" - читать интересную книгу автора

виски ведрами, оставаясь при этом совершенно трезвыми, а неотразимые
блондинки задирают юбки до пупа, обольщая наивных простаков...
Вступительная речь хозяина этого сарая мне не понравилась.
- Мне кажется, вы не с того начали. Вы, очевидно, полицейский?! Круто
же вы настроены к нашему брату. Конечно, мы нередко потакаем не слишком
требовательным вкусам, но и не так уж далеко уходим от действительности.
Взять, к примеру, виски... Ваша сегодняшняя доза, судя по бутылкам у
кресла, тянет не на одну страницу стандартного детектива. Это если судить
по вашим меркам. Хотя я не прочь догнать вас в этом деле. И разве люди, о
которых мы пишем, не имеют возможности менять блондинок и брюнеток когда им
вздумается, да не тех, стандартных, которых навалом у каждого мало-мальски
доходного кабака, а таких, которые простому смертному недоступны?! Только
на таких героев клюет обыватель. Конечно, мы изображаем красоток с
внешностью кинозвезд и сыщиков с мужественными лицами и цельными натурами.
Вы, кстати, близки к категории героев одного из таких повествований.
- Вряд ли вы знаете меня.
- Чего не знаю, то дофантазирую и дорисую. Ну и, конечно же,
хэппи-энд! Справедливость должна торжествовать!
- Она торжествует только в ваших книгах, но не в жизни.
- Никто и не требует от беллетристики правды жизни. Книга - это пучок
мечты, иллюзия. Человек должен уйти от быта и ханжества, от беспомощности и
страха. Он должен поверить вымышленному герою, вместе с ним бороться со
злом и побудить. Иначе это не литература, а хроника, а хронику читают в
газетах, а не черпают из полицейских романов. Жизнь слишком мрачна и убога,
она не заслуживает бумаги и времени. Я хочу, чтобы читатель закрыл мою
книгу с торжествующей улыбкой.
- Витаете в облаках. Кажется, ваш издатель ошибся и прислал мне не
того человека. Он говорил об опытном журналисте и хорошем литераторе.
- Он говорил обо мне. Только не думайте, что я стану вас уговаривать.
Я не гоняюсь за сенсациями, я их делаю. Меня не очень интересует банда
Диллинджера. Это пройденный материал, и вряд ли к выходу в свет книги о нем
будут помнить.
- Вы ошибаетесь. Из Диллинджера очень хотят сделать заурядного
бандита. Власти желают, чтобы он вошел в историю страны как преступник № 1.
У меня есть основания считать такую позицию заведомо лживой.
- Я готов написать правду без гарнира, если вы будете убедительны и я
вам поверю. Только не требуйте сухого закона. Страна от него устала. На
моих страницах всегда найдется место для девочек, виски и парней с хорошими
мордами. Закон жанра, от которого я не собираюсь отступать.
Я специально промолчал о толстолобых полицейских. Мне казалось, что
этот тип из их племени.
С минуту длилась томительная пауза. Я слушал треск дров в камине и
ждал. Либо этот тип меня вышибет, либо развяжет язык. Перед тем как
очутиться под дождем, я налил себе джина и выпил.
Кончилось тем, что неизвестный заговорил. Я торжествовал победу.
- Я расскажу, что знаю. Не корежьте эту историю своими вымыслами и
фантазией. В ней хватит перца на всех: и для писателя и для обывателя.
- Но для начала объясните мне, какую роль вы исполняли в этой истории.
- Я был ее участником.
- На чьей стороне? Вряд ли вы сохраните объективность, если занимали