"А.И.Уткин. Большая восьмерка: цена вхождения " - читать интересную книгу автора

Немалую роль сыграли в феврале 1989 года три обширных послания
американского посла в Москве Джека Мэтлока, содержащие анализ ситуации в
Советском Союзе и рекомендации в отношении американского курса. Посла
призвали в Кеннебанкпорт. 3 марта он выступает перед
специалистами-советологами. Его "крик души" - не останавливайтесь в тот
момент, когда русские встали на путь раздачи своих преимуществ. Стимулируйте
их политически и экономически. Соглашайтесь на встречи на высшем уровне.
Заместитель советника по национальной безопасности Роберт Гейтс сказал, что
"пауза в политике - хорошая вещь".
Главные советники Буша - прежде всего, государственный секретарь Джеймс
Бейкер и советник по национальной безопасности Брент Скаукрофт - не были
восторженными людьми. Как раз напротив, они отличались осторожностью, и
нормальный здравый смысл был для них важнее неких гигантских схем. Этот
здравый смысл заставлял их останавливаться перед горбачевским
самоотвержением. Зачем оно? В чем его смысл? Как может политический лидер
служить своей стране, заведомо ее ослабляя?
Горбачев поразил, скажем, Бейкера неистребимой любовью к метафорам - то
он рисовал ледокол, то яблоко, которое скоро упадет (СССР глазами
американцев), то "заглядывал за горизонт". "Временами такая манера, - пишет
Бейкер, - выводила меня из себя"185. Но самое большое удивление госсекретаря
вызвало сделанное как бы между прочим заявление о том, что СССР выводит из
Восточной Европы 500 единиц ядерного


154

оружия. Внезапно. Чтобы поразить. Чтобы видели русскую щедрость без
мелочного обсуждения и жалкого торга. А американец немедленно зафиксировал
уступку и тут же, в Кремле, не сходя с места начал самый, что ни есть торг,
направленный на максимальное уменьшение советского арсенала. Никаких
благодарностей, никаких "ты мне, я тебе".
Но результат "мозгового штурма" не устроил нового президента и в марте
1989 года была создана новая директива - Национальная Безопасность- 23
(подписана президентом только в сентябре). Соль ее в следующем: "Сдерживание
никогда не было целью само по себе, только как таковое... Возможно, мы стоим
перед новой эрой. Мы сможем двинуться за пределами сдерживания к новой
американской политике, предполагающей интеграцию Советского Союза в
международную систему"186.
Более опытные ощутили то, что новичкам казалось фантазией. Во время
обсуждений Генри Киссинджер отстаивал казавшуюся многим фантастической
мысль: "Обещайте все что угодно за ослабление советского влияния в Восточной
Европе". Госсекретарь Бейкер усомнился в реальности такого развития событий.
Если попытаться договориться с Советским Союзом, это только узаконит
советскую опеку над регионом на все обозримое время. (Киссинджер был
смертельно раздражен тем, что новая администрация раскрыла его идеи и
назвала имя автора187.)
Ламентации не тронули Буша. Его кредо - осторожность. Буш пришел к
заключению, что "горбачевская перестройка состоялась в интересах США во
многом потому, что дала Соединенным Штатам рычаг, при помощи которого
Советский Союз можно двигать в желательных для Соединенных Штатов
-->