"Децим Юний Ювенал. Сатиры." - читать интересную книгу автора

170 Рек арменийских, сирийских, для службы на Рене, на Истре,
В возрасте мощном, способном хранить безопасность Нерона,
В Остию, Цезарь, его посылай; но легата в харчевне
Надо искать: он там выпивает с каким-то бандитом,
Вместе с матросами, вместе с ворами, с рабами из беглых,
В обществе палачей, мастеров гробовых, среди смолкших
Бубнов Кибелы жреца, что лежит на спине, растянувшись.
Все там вольны равно, и кубок общий, особых
Кресел нет никому, и стол ни к кому не подвинут.
С этаким вот рабом ты, Понтик, как поступил бы?
180 Верно, в этрусский острог посадил бы, сослал бы к луканам.
Вы же, потомки троянцев, себе позволяете гадость:
То, что сапожнику стыдно, достойно Волезов и Брута?
Что, если сверх приведенных примеров, постыдных и гнусных,
Есть примеры, что нам говорят о худших пороках?
Вот Дамасипп, добро расточив, свой голос подмосткам
Отдал, желая играть в "Привиденье" крикливом Катулла:
Также и Лентул проворный в "Лавреоле" выступил ловко,
Став достойным креста не только на сцене - и в жизни.
Ты извиняешь народ? Извинения нет меднолобым:
190 Смотрят сидят, как патриции их скоморохами стали,
Фабиев смотрят босых, и звук оплеухи Мамеркам
В них вызывает лишь смех. И зачем продают свою гибель
Эти патриции? Разве Нерон их к тому принуждает?
Зря продают, для игры перед претором, севшим высоко.
Даже представь, что здесь - мечи, а там вон - подмостки:
Что предпочесть? Кому смерть страшна настолько, что станет
Мужем ревнивым Тимелы, товарищем глупым Коринфа?
Впрочем, странного нет в вельможном актере, когда сам
Цезарь кифару взял. Остались дальше лишь игры, -
200 Новый для Рима позор. Не в оружье хотя б мирмиллона,
Не со щитом выступает Гракх, не с клинком изогнутым;
Он не хочет доспехов таких, отвергает с презреньем,
Шлемом не скроет лица; зато он машет трезубцем;
Вот, рукой раскачав, висящую сетку он кинул;
Если врага не поймал, - он с лицом открытым для взоров
Вдоль по арене бежит, и его не узнать невозможно:
Туника до подбородка, расшитая золотом, с крупной
Бляхой наплечной, с которой висит и болтается лента.
Даже секутор, кому приказано с Гракхом сражаться,
210 Худший позор при этом несет, чем рана любая.
Если б народу был дан свободный выбор, то кто же -
Разве пропащий какой - предпочел бы Нерона Сенеке?
Чтобы его казнить, не хватит одной обезьяны,
Мало одной змеи, одного мешка для зашивки.
Сын Агамемнона то же соделал, но повод другой был:
Разница в том, что по воле богов за родителя мстил он.
Был Агамемнон убит среди пира; Орест не запятнан
Кровью Электры-сестры, ни убийством супруги-спартанки,
Он не подмешивал яд никому из родных или близких.