"Децим Юний Ювенал. Сатиры." - читать интересную книгу автора

Что, если б он увидал, как претор торчит в колеснице
Выше толпы или важно стоит среди пыльного цирка
В тунике бога и в тоге расшитой сарранской, широкой
Слишком, в огромном венке такого обхвата, что, право,
40 Этакому венку никакого затылка не хватит!
Держит, потея, его государственный раб и, чтоб консул
Не зазнавался, стоит вместе с ним на одной колеснице;
Птицу орла не забудь на жезле из кости слоновой,
Там - трубачей, а здесь - вереницей идущую свиту
И под уздцы проводящих коней белоснежных квиритов:
Их превратила в друзей подачка пустому карману.
Но и в его времена Демокрит находил для насмешек
Темы, встречая различных людей; говорит его мудрость,
Что величайшие люди, пример подающие многим,
50 Могут в бараньей стране и под небом туманным рождаться.
Он осмеял и заботы у черни, и радости тоже,
А иногда и слезу; сам же он угрожавшей Фортуне
В петлю советовал лезть и рукою показывал кукиш.
Так-то к излишнему все и к погибели даже стремятся,
Набожно воском колени у статуй богов залепляя.
Власть низвергает иных, возбуждая жестокую зависть
В людях; и почестей список, пространный и славный, их топит.
Падают статуи вслед за канатом, который их тащит,
Даже колеса с иной колесницы срубает секира,
60 И неповинным коням нередко ломаются ноги;
Вот затрещали огни, и уже под мехами и горном
Голову плавят любимца народа: Сеян многомощный
Загрохотал; из лица, что вторым во всем мире считалось,
Делают кружки теперь, и тазы, и кастрюли, и блюда.
Дом свой лавром укрась, побеливши быка покрупнее,
На Капитолий веди как жертву: там тащат Сеяна
Крючьями труп напоказ. Все довольны. "Вот губы, вот рожа!
Ну и Сеян! Никогда, если сколько-нибудь мне поверишь,
Я не любил его. Но от какого он пал преступленья?
70 Кто же донес? И какие следы? И кто был свидетель?" -
"Вовсе не то: большое письмо пришло из Капреи,
Важное". - "Так, понимаю, все ясно. Но что же творится
С этой толпой?" - "За счастьем бежит, как всегда, ненавидя
Падших. И той же толпой, когда бы Судьба улыбнулась
Этому туску, когда б Тиберия легкую старость
Кто придавил, - ею тотчас Сеян был бы Августом назван.
Этот народ уж давно, с той поры, как свои голоса мы
Не продаем, все заботы забыл, и Рим, что когда-то
Все раздавал: легионы, и власть, и ликторов связки,
Сдержан теперь и о двух лишь вещах беспокойно мечтает:
Хлеба и зрелищ!" - "Грозит, наверное, многим уж гибель". -
"Да, без сомненья: ведь печь велика. Где жертвенник Марса,
Встретился мне мой Брутгидий, совсем побледневший, бедняга.
80 Как я боюсь, что Аякс побежденный примерно накажет
Нас за плохую защиту! Бежим поскорее, покуда