"Юрай Ваг. Катастрофа на шоссе " - читать интересную книгу автора

Ровно в два завыла сирена. Неизвестный поднялся со скамейки (стрекоза
улетела, черешни съедены), взял свой портфель и плащ и направился к воротам
химзавода. Пот лил с него градом, но он радовался: конец ожиданию. Еще
несколько минут, потом обед и... Он повторял про себя: 29343. "Ну, скажем, в
половине третьего, между половиной и без четверти четыре состоится разговор;
еще часть дела с плеч долой. Если все это вообще можно назвать делом:
тягомотина, будничная серая нуда".
Неизвестный, однако, не скучал. Он с интересом наблюдал за людским
потоком. Спешащие люди обходили его справа и слева, мужчины и девушки,
джинсы, пестрые рубашки, темные очки, обрывки фраз...
Трещали мотоциклы - стоянка в двух шагах. Постепенно толпа редела. Уже
прошли инженер Стеглик с портфелем, тощий человек в толстых очках, парень в
серой кепочке набекрень - вахтер протянул ему какую-то записку, тот прочел,
чертыхнулся и потащился обратно. Взгляд незнакомца с плащом следовал за ним.
Тот двинулся в сторону гаражей, направо, обошел их, исчез. В воздухе
порхнула синичка. Жара опрокинулась на город, словно стеклянный колпак.
Вахтер закурил.
- Кого-нибудь ждете?
Незнакомец вздохнул и утвердительно кивнул.
- А которую, если не секрет?
- Божену, фамилии не знаю. Только вчера познакомились.
- У, сколько у нас этих Божен! - Вахтер улыбнулся, обнажив щербатые
зубы.
Человек с плащом всем своим видом показал, что согласен, и вернулся
обратно к скамейкам. Была уже половина третьего. Он ждал до без четверти
четыре. Окна здания за стеной были темными и слепыми. Прежде чем забраться в
автобус, он увидел вдруг зеленый пикап. Тот отъезжал, и человеку с плащом
показалось, что вместе с ним сейчас что-то исчезнет. Он долго не мог понять:
что же все-таки? Потом поймал себя на глупой мысли: зеленый пикап - быть
может, это надежда?
В автобусе он уже улыбался. К черту дурацкие предрассудки!

- Тороплюсь на совещание, - объявил директор Сага Бауманну и поднялся
из-за стола. - Пришли бы пораньше, у меня никого не было, только инженер
Голиан заходил во втором часу, минут на десять, не больше.
- Всего два слова, очень прошу, - умолял Бауманн, стоя в дверях с
портфелем в руках.
Он вошел и сразу, без приглашения, сел. Руки у него дрожали. Кабинет
директора был просторным, но душным и неуютным: кожаные кресла и громоздкая
черная мебель, толстые словари и собрания сочинений государственных
деятелей, аспарагус над бюстами Маркса и Ленина - все отдавало казенщиной.
Окна за шторами упирались в высокую стену, как и у Бауманна, только в той
комнате на четвертом этаже они выходили на крышу, ему была видна еще и
полоска неба. Эти же видели лишь бетонную стену да пожарную лестницу.
- Мне надо поговорить с вами о Голиане, - сказал инженер. - Утром он
был у меня, а потом отправился, вероятно, к Стеглику. Он к нему каждый день
ходит.
- Ну и что из этого? - спросил директор равнодушно. - По-вашему, ему
нельзя ни к вам, ни к Стеглику?