"Валерий Вахромеев. Дороги " - читать интересную книгу автора

на десять двенадцать человек. Полы в них также дощатые. При входе и выходе
имелись тамбуры. В спальных помещениях были устроены низкие нары на
деревянных столбах. Разместились мы со своим скудным скарбом в новом месте.
Вокруг лагеря была безлесная, кочковатая местность, покрытая травой. На
кочках рос низкорослый кустарник, похожий на брусничник, но колючий и
цепкий. Погода резко изменилась. Солнце редко радовало нас своим появлением.
Почти постоянно дул холодный, пронизывающий ветер. Низкие серые облака часто
приносили холодные дожди. С утра всех военнопленных выгоняли на плац. Чтобы
хоть ненадолго укрыться от пронизывающего ветра, мы прятались за стену
барака. Но охрана палками и пинками опять сгоняла нас на открытый всем
ветрам плац. Даже в проливной дождь нам приходилось сидеть прямо на земле,
прижавшись друг к другу. Если охрана с вышек замечала какое то движение
среди военнопленных, то следовала пулеметная очередь. Раненых и убитых с
плаца уносили только вечером, когда остальных загоняли по баракам. Однажды
мы все же решились спрятаться от дождя в бараке. Тогда охранники натравил на
нас сторожевых собак, которые с остервенением рвали одежду узников, кусали
за ноги измученных людей. Крики, ругань и стоны огласили лагерь.
Каждому лагерю военнопленные давали какое-то свое название, характерное
для него. Например "Польский" (там поляки были полицаями), "Дальний" и т. д.
Этот лагерь назывался "Бардачный". Здесь баланду выдавали кому во что: в
пилотки, в консервные банки, в шинели, в гимнастерки. Буханки хлеба бросали
прямо в толпу пленных, которые сразу же раздирали ее на лету. Происходила
свалка, а порой, и драка за кусок хлеба. Немцы это все наблюдали со стороны,
весело обсуждая происходящее. Вволю позабавившись, они палками разгоняли
дерущихся.
Голод был такой, что мы выкапывали и ели корни травы, грызли случайно
найденные старые кости, ели гудрон, которым были облиты крыши бараков - ели
все. Дизентерия и отравление - частые причины смерти пленных. Почти все
страдали расстройством желудка, пухли от голода. Запомнился один случай.
Утром, когда мы вышли из барака умыться, увидели на высоком бетонном
сооружении канализационной системы человека. Он стоял в полутора метрах над
землей на крышке колодца босой, в галифе и гимнастерке. Немцы заставили его
простоять целую ночь, постоянно поворачиваясь кругом на чугунной крышке
колодца. На груди его повесили фанерную табличку: "Я обосрался". Видно
дизентерия довела его, и он испачкал свое белье. Немцы поставили его на ночь
в назидание остальным. Вот и стоял он на холодном ветру, сгорбившись, перед
всем лагерем и поворачивался, переступая с ноги на ногу. А на его месте мог
быть любой из нас...
К вечеру в лагерь вернулась группа военнопленных с работы у бауэра. Им
повезло. В лагерь они принесли собранные на дороге и в поместье окурки
сигарет и сигар. После отбоя можно было выменять у них за кусок хлеба
немножко курева и от вести душу Утром весь лагерь столпился у ворот в
надежде попасть на работу к хозяину и поживиться там куревом. Но бауэр
забрал на работу к себе только вчерашнюю группу.
Бригаду, в которую попал я, направили на торфоразработки. По ровному
полю проходила широкая и глубокая канава. Ее берега уступами спускались к
черной болотной жиже внизу. Нам роздали лопаты. Мы должны были аккуратно
нарезать лопатами брикеты торфа, по транспортеру доставлять их на верхний
уступ и складывать там для просушки. День выдался сырой, туманный. От черной
болотной воды поднимались зловонные испарения. Немцы то и дело подгоняли