"Аркадий Ваксберг. Из ада в рай обратно" - читать интересную книгу автора

был подогрет еще и событием как бы локального значения. Только что, в начале
того же года, был изгнан со своего поста, судим во внесудебном порядке (это
не обмолвка, такая тогда существовала официальная формула), исключен из
партии и сослан директор ИМЭЛ, академик Давид Рязанов (Гольденбах). Он
осмелился выступить и против идеологической монополии Сталина, и против
извращения истории, и против уже затеянных к тому времени фальсифицированных
судебных процессов (к примеру, против никогда не существовавшей "Промпартии"
или "вредителей"-меньшевиков), и против антисемитизма, пока еще как бы
негласно процветавшего в среде молодых партийцев и комсомольцев, то есть -
тех люмпенов, на которых Сталин и сталинцы уже безошибочно сделали ставку в
борьбе за власть[10].
Из многочисленных свидетельств о нараставшем сталинском антисемитизме
вспомним и свидетельство из первых рук. Светлана Аллилуева, рассказывая об
отношениях между Сталиным и ее матерью, пишет, что отец часто ругался с
Надеждой Сергеевной, когда та защищала кого-либо из гонимых евреев. Сталин,
утверждает С. Аллилуева, не раз говорил, что история партии - это история
борьбы против евреев. Естественно, он имел в виду борьбу с меньшевиками и
свою личную борьбу с Троцким, Зиновьевым и Каменевым. Выдавая свои, пока еще
не афишируемые, чувства, он даже принципиальную, позиционную конфронтацию
окрашивал в национальные тона, видя в своих противниках не просто врагов, но
врагов-евреев.
Еще больше подливало масла в огонь то обстоятельство, что эти враги
были выше, чем Сталин, хотя бы по части образования, эрудиции, знаний,
культуры - они чувствовали свое превосходство и не сомневались, что он сам
чувствует то же. Для Сталина это было величайшим унижением, которое он
всесильный! живой Бог! - ни при каких условиях не мог оставить без
последствий. Вообще, надо сказать, евреям сильно не повезло оттого, что
главными врагами Сталина в борьбе за власть после смерти Ленина оказались
евреи. Будь на месте Троцкого, Зиновьева и Каменева кто-то другой, не
семитских корней, - возможно, многое в последующие годы происходило бы
иначе. Хотя бы по отношению к евреям.
Этот довод может кому-то показаться слишком наивным и уж во всяком
случае не научным. Но к Сталину, как, впрочем, и к любой крупной фигуре на
общественной сцене, нельзя подходить слишком функционально - только как к
участнику большой игры в высших эшелонах власти. Он еще и "просто" человек -
со своим характером, темпераментом, физическими и психическими отклонениями.
Без психологического портрета не существует и политического. Или, во всяком
случае, политический будет в таком случае неточен и плосок.

Гнев его копился годами - он обладал кавказским накалом чувств, но и
кавказской же терпеливостью, умением ждать. Оттого так долго терпел, уже
"разобравшись" с еврейскими претендентами на трон, своих, еврейских же,
секретарей - разгони он их всех сразу, пошел бы разговор о
Сталине-антисемите.
Еще - на этот счет есть множество свидетельств - его бесило "засилье"
еврейских жен в ближайшем окружении, на самом-самом партийном верху. На
еврейках были женаты многие русские члены ЦК и даже Политбюро в двадцатые
или тридцатые годы: Молотов (Перл Карповская, она же Полина Жемчужина),
Ворошилов (Голда Горбман), Бухарин (сначала Эсфирь Гурвич, потом Анна
Лурье), Рыков (Нина Маршак), Калинин (Екатерина Лорберг), Киров (Мария