"Донна Валентино. Пират моего сердца " - читать интересную книгу автора

нее внимание матери, в представлении которой порядочной женщине не пристало
ложиться в постель, не укутав себя с головы до ног в ночное платье, в
котором она становилась похожей на огромный шерстяной колокол. К счастью,
чтение лекций на эту тему для Аннелизы прекратилось пять лет назад. В то
время ей пошел двадцать первый год, и всем окружающим стало окончательно
ясно, что достойных претендентов на ее руку уже не объявится. Хотя теперь ей
не нужно было думать о том, как лучше ублажать супруга, все равно она не
могла подавать дурной пример девочкам. Ни разу Аннелиза не появилась перед
своими воспитанницами в неподобающем виде, ни разу не отступила хотя бы на
дюйм от эталона добропорядочной датской матроны.
Спальные комнаты воспитанниц располагались одна за другой. В эту минуту
и вопреки строгому школьному расписанию их двери были распахнуты, а в каждом
проеме торчало по две-три головки с аккуратно заплетенными косами,
выглядывавшими из-под чепчиков. На личиках девочек было написано безмерное
любопытство. "Прямо молоденькие кобылки в стойле, - подумала Аннелиза. -
Такие же пытливые мордашки". В определенном смысле сравнение было довольно
точным, хотя их заведение преследовало более благородные цели, нежели
обыкновенное выращивание конематок. Поэтому учредители присвоили своим
воспитанницам весьма почетное обобщенное имя - "дочери компании".
Аннелиза вздохнула и покачала головой. Все ее усилия утихомирить
вверенных ей подопечных, разумеется, ни к чему не приведут. Зачем директору
понадобилось ломиться к ним среди ночи? Репутация воспитанниц приюта для
сирот должна была отвечать самым высоким требованиям. Голландская
Ост-Индская компания сама отбирала девочек, брала их на полное попечение и
давала им образование в соответствии со специфическими задачами учредителя.
Молоденьких девушек впоследствии отправляли в такие места, куда лишь
немногие белые женщины отправлялись добровольно. Так что же побудило
директора Одсвелта, самого ревностного из всех блюстителей им же введенного
распорядка, изменить собственным принципам и заявиться к ним без
предупреждения?
- Марш в постель! - цыкнула Аннелиза на девочек. - Ну же, быстрей!
Она принялась загонять их в комнаты.
- Но я теперь ни за что не усну, - лепетала юная Лисбет.
- Ладно, принесу тебе теплого молока, - пообещала Аннелиза.
- И заодно расскажете нам то, что узнаете! - крикнула самая старшая из
девочек, семнадцатилетняя Кати. - Мы хотим знать, из-за чего весь этот
переполох.
- Только при одном условии - вы сейчас же отправитесь спать.
Дзинь. Дзинь. Дзинь. Звук колокольчика из брачной гостиной было
невозможно спутать ни с каким другим. Этот троекратный перезвон свел на нет
все труды молоденькой воспитательницы.
Ее подопечные тут же снова повыскакивали в коридор и, как только звонки
повторились, разразились ликующими возгласами. Окружив Аннелизу, девочки
хлопали в ладоши и хихикали.
- Сейчас моя очередь! - закричала Кати. - Я старше всех!
Девушка, казалось, была близка к обмороку от чрезмерного возбуждения и
еще, может быть, от страха. Подобные вещи иногда случаются с теми, кто
знает, что исполнение заветного желания доставит им скорее огорчение, нежели
радость.
- Не стоит торопиться, Кати, - возразила Аннелиза. - Ты прекрасно