"Мика Валтари. Турмс бессмертный " - читать интересную книгу автора

И я уже не сомневался, а твердо знал, что вернусь. Придет время - и
однажды в бурю, которая грянет с ясного неба, я возрожусь в новой телесной
оболочке. Смолистый запах пиний наполнит мои ноздри, зрачки же отразят
мерцающее голубым цветом изваяние богини. И если я сохраню память, то среди
сокровищ гробницы я разыщу заветную глиняную чашу. Высыплю и неё на ладонь
камушки, и перебирая их пальцами, буду припоминать мою прежнюю жизнь.
С натертыми красной краской руками и лицом я возвратился в город и в
свой дом той же дорогой по которой я пришёл. Маленький камешек я опустил в
черную глиняную чашу у ног богини. Потом закрыл лицо руками и заплакал. Я,
Турмс бессмертный, плакал последними слезами, какие могли пролиться из
бренных глазниц. Плакал, желая вернуть прожитую мною жизнь.


2

Наступило полнолуние, и в город пришел праздник весны. Но когда мои
люди хотели смыть священную краску с моего лица и рук, умастить
благовониями мое тело и надеть мне на шею венок из живых цветов, я отослал
их.
- Возьмите у меня муки и испеките хлеб богов, - сказал им я. -
Выберите в жертву богам корову из моего стада. Раздайте щедрые дары, не
забыв о нищих. Устройте в честь богов пляски и игры, как велит обычай. Я же
желаю быть один этой ночью - и впредь один во всем, что бы я ни делал.
И я велел двоим авгурам* [Авгуры - жрецы, ритуалы которых были связаны
первоначально с божеством плодородия; они улавливали поданные божеством
знаки и толковали их.], двоим гадающим по молниям и паре жрецов,
совершавших жертвы, позаботиться, чтобы обряд ни в чем не был нарушен. А
сам я воскурил благовония в своих покоях, так что воздух сделался густым от
мглы богов. Потом возлег на подушках, которыми покрыто было мое ложе, и
скрестил на груди руки, а луна светила мне в лицо.
Я погрузился в сон, хотя не спал, ощущая, как налились тяжестью мои
члены. И в этом сне явился мне черный пес богини - но не так, как прежде,
яростно лая и сверкая глазами. Сегодня он ласково прыгнул мне на грудь и
стал лизать щеки. А я говорил ему во сне:
- Не являйся мне в твоем подземном обличье, богиня! Ты дала мне
богатство, о котором я не просил. Дала власть, к которой я не стремился. Но
никакими благами земными не смогла ты утолить мою жажду.
Черный пес исчез, как и мой страх. И тут же прозрачной тенью в лунном
свете взмахнул рукавами призрак моих лунных ночей.
Но я сказал:
- И в небесном твоем обличье не буду я чтить тебя, богиня!
Лунный призрак сгинул, не пытаясь больше перехитрить меня. А вместо
него моим глазам предстала крылатая фигура моего светлого гения. Прекраснее
самого прекрасного из людей и живее всех смертных, он присел на краю моего
ложа с грустной улыбкой.
Тогда я сказал:
- Дотронься до меня и дай мне наконец познать тебя, богиня! Ты -
единственная, о ком я мечтаю, устав искать земных утех.
- Нет, - молвила богиня. - Когда-нибудь тебе дано будет познать меня,
но пока не пришло время. В каждой женщине, сколь их ни любил ты на земле,