"Сергей Валяев. Атомный П-Ц (литературный киносценарий) " - читать интересную книгу автора

О, Господи! Где я? И с облегчением узнаю земную очаровательную стюардессу
и ее глаза, милые и насмешливые:
- Простите, вам плохо?
- Мне хорошо, - и пью минеральную воду, пытаясь отогнать дьявольское
видение конца света. - И скоро посадка? - Интересуюсь, чувствуя всем
организмом, как наша летающая труба ухает в воздушную яму.
Меня успокаивают: скоро-скоро, потерпите, господа, наступает фронтом
осенняя гроза и мы ее обходим стороной. И это правильно: шутить с природой
не рекомендуется, даже если ты, человек, венец ее.
Наконец чувствую тем местом, на котором сижу, как лайнер медленно
планирует к нашей грешной земле и через несколько минут в иллюминаторе
мелькают праздничные огни областного аэропорта. Турбины напоследок победно
ревут и смолкают. Пассажиры с заметным облегчением переводят дух, словно
не веря такому благополучному исходу.
Сибирская ночь холодна и мокра, как тряпка неряшливой уборщицы. Осень уже
оккупировала азиатский плацдарм для последующего наступления на
рафинированную европейскую часть страны. У трапа меня встречает молодой
человек в характерном длиннополом плаще с поднятым воротником. У моего
коллеги волевое лицо пинкертона, внимательный взгляд, твердое рукопожатие
и провинциальная простота:
- Полуянов. Полностью в вашем распоряжении, так сказать.
Стараниями полковника Старкова меня встречают, как представителя Центра,
что весьма удобно во всех смыслах. Даже тем, что мы тут же усаживаемся в
теплую казенную "Волгу" и, она, поскрипывая изношенными рессорами,
вылетает на трассу, ведущую в закрытый городок Снежинск.
За час пути я узнаю от спутника буквально все и об этом городке, и его
жителях, и о наших последующих действиях.
Первый камень в основание ядерного центра был положен в славном сталинском
1947 под руководством самого товарища Берии. Строили "площадку", конечно,
чересчур политграмотные зеки и строили ударными темпами, и такими
ударными, что полегло их немеренное количество во славу советской
немеркнущей атомной науки. Однако объект был сдан в срок, и многие высшие
руководители строительства получили заслуженные ордена Ленина. Потом
наступили новые замечательные времена, когда Атому казалось нет
альтернативы и все силы крестьянской страны были брошены на его удобное
расщепление. Достаточно вспомнить старый фильм "Девять дней одного года" о
модных и рискованных ядерщиках, готовых собственными жизнями проторить
дорогу в неведомые антимиры. Затем "холодная война" с великодержавной
директивой: мир во всем мире, но с нашими ядерными лаптями, нацеленными на
военные базы НАТО. И это было верно: когда тебя боятся, значит, уважают,
когда уважают, то хотят дружить, а когда хотят дружить, то будет мир во
всем мире.
- И будет мир во всем мире, - повторил Полуянов с видным сарказмом. - А
что теперь?
- А что теперь?
- Коллапс, - последовал откровенный ответ. - Разруха, - и мой спутник
развил мысль о том, что еще удивительно, как ученые не подорвали
снежинское "Ядро" к чертовой матери. От такой оскорбительной и
малопривлекательной жизни. - Спасаются огородами, - признался. -