"Сергей Валяев. Экстремист" - читать интересную книгу автора

- Пятьдесят? - хмыкнул я и взглянул на лист: там чья-то шаловливая
ручонка (и я даже знал, чья) накрутила нолик у цифры "5". - Да, полтинник,
- подтвердил я. - А что нам такие расстояния? Солдатам удачи.
И soldiers of fortune согласились - пробежим сто. Поутру. Налегке. На
том и порешили. И разошлись с улыбками. Я и коллектив.
Так. Если выражаться образно, молодые волки решили проверить старого.
Извечный конфликт между отцами и детьми. Ну-ну. Все правильно. Они должны
быть уверены во мне, как я в них. Надеюсь, Акела (я) не промахнусь. И мне
хватит педагогического такта объяснить, кто здесь ху, а кто - олух, то бишь
неопытный. По молодости.
Потом состоялся сбор писем (четыре) и телеграмм (две), и я отправился
в соседнюю деревушку. На малолитражке коменданта, с которой он расставался
с таким болезненным видом, будто прощался навсегда с соратником по общей
хозрасчетной борьбе за простыни, наволочки, подушки, одеяла и проч. Я
заверил, что к обеду вернусь.
- А зачем вам в Зюзюкино? - не понимал служивый человечек. - У нас все
есть. Как при коммунизме.
- Все, да не все, - ответил я, интригуя.
И уехал в это самое Зюзюкино, где признаков коммунизма не наблюдалось,
скорее здесь просматривались общинные отношения. Если судить по
запущенности центральной части сего населенного, простите, пункта. По
сравнению с ним моя Ливадия - парижское предместье.
Хотя и здесь, на зюзюкинском краю света, незыблемо стоял Дворец
культуры имени В.И.Чапаева, во всяком случае ржавая рекламная доска с
именем легендарного командарма, героя народного устно-разговорного жанра,
утверждала, что именно на этих пропыленных дорогах скатывались в сточную
канаву истории головушки соотечественников, срезанных легированными саблями
да шашками. Было и сельпо. С почтой. Слева, как входишь, продажа хлебных
кирпичей, атлантической селедочки в неподъемных бочках, прелой мануфактуры
и сельхозинтвентаря, а справа, как входишь, махонькая каморка, пропахшая
сплетнями и сургучом.
Отдав письма и телеграммы деревенской диве в три обхвата, я переступил
порожек сельпо. Известно, что я ничего не делаю случайного. Появление мое в
этом культурно-торговом центре преследовало определенную цель. Мне нужно
было наглядное пособие. Для будущих теоретических занятий с группой. И под
стеклом витрины я обнаружил то, что искал. Уцененный набор оловянных
солдатиков. Несколько резиновых пупсов, страдающих базедовой болезнью. И
пластмассовые автомобильчики.
- Вы аккуратнее с этими игрушечками, - предупредила пожилая
продавщица. - А то малыши подавиться могут. Несмышленыши же.
- Мои малыши смышленыши, - на это отвечал я.
- И много их?
- Шесть, - признался я.
- О, счастливый папа, - улыбнулись мне. - И все мальчики?
- Да.
- Ну надо девочку, - предложила словоохотливая продавщица, являясь,
очевидно, по совместительству агентом ЦРУ.
- Девочка будет, - вздохнул я. - Быть может.
- Купите куколку, - и показала на метровую белокурую кралю. С
неисправимым косоглазием ультрамариновых глазищ, придающих всему