"Филипп Ванденберг. Тайный заговор " - читать интересную книгу автора

- Какое чувство?
- Видите ли... возникает чувство... каким был тот человек, которого
опускают в могилу... Как бы так выразиться... ну, полный он или худощавый,
тяжелый или легкий. Но в этом случае не было ни того, ни другого. - Он шумно
втянул в себя воздух.
- Что вы имеете в виду?
- Я ведь уже сказал. Это было очень... странно. У меня не было никакого
чувства...
Еще немного, и Бродка вцепился бы незнакомцу в глотку. Однако он
вовремя опомнился и только презрительно бросил:
- Да вы с ума сошли, мужчина! Что вы плетете?
Незнакомец задумчиво поглядел на Бродку.
- Я почти уверен, мой господин, что гроб был пуст.
Бродка невольно отпрянул. Почувствовал, как кровь прилила к голове,
набрал в легкие побольше воздуха и закричал:
- Как вы можете говорить такую чушь? С чего вы это взяли?
Незнакомец пожал плечами и ответил:
- Извините, господин. Не нужно было мне этого говорить. - Он сделал
неуклюжее движение, словно хотел поклониться Бродке, а потом направился к
невысокому зданию.
По пути к машине Бродка мало думал о том, что сказал ему незнакомец,
которого он принял за сумасшедшего. Гораздо больше его заинтересовало море
цветов на могиле матери. Кто мог прислать на похороны добрый грузовик венков
и охапок цветов? Насколько Бродка помнил, мать всегда жила одна. Конечно, в
последние годы они почти не виделись, но сама мысль о том, что ее окружали
многочисленные поклонники, была настолько абсурдной, что Бродка не смог
сдержать улыбки.
Последующие дни были связаны с посещением чиновников и оплатой счетов.
Бродка не смог избежать того, чтобы не побывать в квартире своей матери на
Принцрегентштрассе, что вызвало у него огромную неловкость. Швейцар
недоверчиво взглянул на Бродку, но все же дал ключ, и теперь, поднимаясь на
второй этаж, Александр чувствовал себя непрошеным гостем.
Бродка терпеть не мог такие подъезды, как этот: югендстиль, синий
кафель, красные ковровые дорожки. Все это действовало как-то удручающе.
Отношения между ним и матерью последние десять лет были скорее натянутыми,
чем гармоничными, и за все время он только единожды проведал ее в этой
квартире. К сожалению, состоявшийся тогда разговор заставил Бродку больше
никогда не навещать мать.
Прежде чем открыть дверь квартиры, он на мгновение остановился - так
бывает с человеком, которому предстоит сделать трудный шаг.
На полу в прихожей лежала почта, которую вбросили через щель для писем
в двери. Бродка поискал выключатель. Круглая лампа на потолке из
голубоватого, словно замерзшего стекла - наверняка очень старая и дорогая,
но, на его вкус, отвратительная, - озарила прихожую слабым светом. Пахло
нафталином и старыми пыльными шторами, чего Бродка не выносил. Охотнее всего
он повернул бы назад.
Когда он поднимал почту с пола, взгляд его упал на дверь напротив. Она
была слегка приоткрыта, и ему показалось, что в щель пробивается теплый свет
лампы.
- Здесь есть кто-нибудь? - крикнул он и прислушался. Ничего.