"Константин Ваншенкин. Графин с петухом " - читать интересную книгу автора

и поняли очень многое и очень разное. - в гражданской жизни она ушла далеко
вперед, а он так и остался в десятом классе. А ведь сейчас он сталкивался с
ней именно в гражданской жизни. Она училась в институте, а он был солдат в
обмотках, а сейчас в чужих сапогах, которые хлопали кирзовыми голенищами на
его худых ногах, но он ничуть не чувствовал себя ниже ее, и она тоже это
понимала. То, что знал он, она не узнает никогда. А ему, чтобы догнать ее,
тоже предстояло немало, и первое из этого - выжить.
Он глянул на нее отчужденно и подумал с неожиданной обидой, будто о
себе: "Что же она про Колю не спросит?"
А она вспомнила:
- Что же ты уехал, не попрощался?
Тогда он получил вызов от матери и решил ехать. Уложил в чемоданишко
пару рубашек, синие в полоску брюки - 32 сантиметра и вышел пройтись.
Городок их лежал на боковой ветке в двадцати километрах от магистрали, по
которой он должен был ехать на скором рано утром, расписания не совпадали
удобно, лучше всего ему было идти до станции пешком. А вечером перед уходом
он прошелся по городку. Он хотел повидаться с Зиной, и это волновало его, но
она не попадалась, он попрощался с ребятами и по дороге к дому услышал ее
голос, ее смех. Она стояла у входа в сад, вместе с Алей и двумя парнями, с
которыми он был в хороших отношениях. Они стояли и смеялись, ребята курили,
белые их рубашки резко выделялись в темноте. Он хотел уже подойти и вдруг
раздумал - это решение пришло мгновенно и жестко, - он остановился как
вкопанный совсем близко от них и тихонько перешел на другую сторону.
- Вроде Борька Лутков, - сказал один из ребят.
Чтобы не проспать, он совсем не ложился, в полвторого взял чемоданчик,
терпеливо снес поцелуи бабушки и вышел. Огромной черной массой стоял лес,
прорезанный полотном одноколейки. Дорога плавно забирала вправо, белая луна
резко, отточенно озаряла рельсы. Иногда левый их ряд мерк, гаснул, но зато
ярко, как нож, вспыхивал правый. Идти по шпалам было неудобно: наступая на
каждую, приходилось слишком частить, семенить, шагая через одну, нужно было
делать шаг чересчур широкий. Перед уходом он сунул в карман на всякий случай
магнит - довольно тяжелая штука - и теперь ничего не боялся. Он бодро
вышагивал по шпалам и рассеянно вспоминал, какой полюс магнита окрашен
синим, а какой красным. То, что осталось за спиною, было отсечено навсегда.
Двадцать километров он прошел очень быстро. За всю дорогу ему никто не
повстречался.
У него был вызов и разрешение, поэтому билет ему выдали сразу. К концу
дня он уже был на месте, в большом заводском поселке. Садилось солнце за
корпусами. У самой автобусной остановки женщина с пацанами клеила на стену
белые листы. Он подошел - это был приказ о мобилизации. Призывался его год
рождения.

3

Они стояли в самом конце длинной платформы. Солнце уже померкло,
лиловая тень накрыла платформу, стало холодно. Далеко позади маячили
девчонки с чемоданчиками.
- Сейчас состав подадут.
- Ну так что, увидимся?
- Обязательно. Я тебе адрес запишу. Приезжай. В общежитии мест не было,