"Константин Ваншенкин. В поезде " - читать интересную книгу автора

рассмеялись и тут же забыли об этом.
Офицер ехал с семьей: с шестилетней серьезной и самостоятельной
девочкой, годовалым сыном и женой, которая иногда проносила по проходу
эмалированный горшок с крышкой. Это была солидная женщина в тренировочных
сатиновых шароварах, лакированных туфлях на пробке и панбархатной
безрукавке. И девочка, серьезная, деловитая, в мать, брала на руки брата,
крепко держа, выносила в коридор и говорила: "Видишь, березка? Бе-рез-ка..."
А эти двое все стояли и смотрели в окно, ничего не видя и не запоминая.
Потом они пошли в вагон-ресторан, где было совсем еще пусто, сели у окна,
заказали шампанского и, чокаясь, смотрели друг на друга. Поезд шел быстро, и
впереди, после пересадок и других поездов, в конце их свадебного путешествия
их ждала глухая застава, напряженная, строгая жизнь, тяготы и тревоги. Им
еще предстояло научиться все это выдерживать, суметь все это пройти, как до
них умели это другие.
Наступило обеденное время, вагон-ресторан начал наполняться пестрой
поездной публикой, а они все пили шампанское, смотрели друг на друга, к ним
за столик никто не садился.
Потом пришел сосед-офицер с женой и детьми, он был теперь в кителе и
оказался капитаном. Они сели за их столик, и тут же к ним подошла
официантка, и жена капитана деловито заказала обед, малышу молоко и манную
кашу, остальным обычное: борщ, ромштекс, компот. Мужу она по его просьбе
неохотно взяла портвейна, сама пила пиво, налив немножко и дочке. Молодожены
снова заказали шампанского.
Лейтенант посмотрел в окно на близко бегущую землю, на быстро
меняющиеся столбики с цифрой, - через каждые сто метров - раз, раз, раз, - и
сказал, обращаясь к жене и капитану:
- Я когда в училище учился, пришла телеграмма: братан разбился,
положение тяжелое. Старший брат, он в Воронежской области, в совхозе
работал, зима была, он поехал в район на мотоцикле, одна еще доярка в
коляске сидела, на совещание ехали. Ну, стемнело, метель, видимость плохая,
и двигатель отказал. А сзади грузовик шел без фар, ну и налетел. Доярка -
сразу, а братана в больницу. Без сознания, положение тяжелое. Меня
отпустили, я чемодан брать не стал, взял в вещмешок кой-каких продуктов,
поехал. А мне, если до станции ехать, потом сорок пять километров добираться
еще нужно, а так поезд проходит рядом. Ну, я решил прыгнуть...
Он зажмурился, покрутил головой и ясно представил себя тогдашнего, в
золотых курсантских погонах, с вещмешком на спине. Он вышел ночью в тамбур,
там было холодно, тесно прижавшись, стояла парочка, на него они не обратили
внимания. Он открыл дверь, близко и жутко неслась внизу белая земля, он сел,
свесил ногу, нащупал ступеньку, ухватился одной рукой за поручень, повисел
несколько секунд, услышал писк наверху, в тамбуре, а здесь, рядом, тяжелый
грохот колес и отпустился. Он полетел, зарылся лицом в жесткий снег, а
вещмешок стукнул его по затылку...
- Только боялся о столбик удариться, при такой скорости - все... Ну, в
больницу прихожу утром, самый первый приехал из всей родни, а братан
очнулся: ты, говорит, чего тут делаешь? Что у тебя случилось?
- Живой остался? - спросила жена капитана.
- Живет, ничего.
- Он живет, а ты бы мог уже не жить, - сказала жена лейтенанта.
- А у нас тоже, - задумчиво улыбнулся капитан, - поезд прямо мимо