"Фред Варгас. Человек, рисующий синие круги " - читать интересную книгу автора

загадку, именно поэтому теперь все обсуждают "предметы,
увиденные по-новому", именно поэтому человек, рисующий круги,
становится общей проблемой всех столиц мира, он заставляет
предать забвению молодых людей с их гигантскими граффити на
стенах городских домов, он легко побеждает в суровой
конкурентной борьбе. Все безуспешно пытаются понять, что
движет человеком, рисующим синие круги. Наиболее интригует то,
что по внешней стороне каждого круга сделана надпись красивым
наклонным почерком, принадлежащим, судя по всему, образованному
человеку, всегда одна и та же фраза, вызывающая у психологов
множество неразрешимых вопросов. Вот эта фраза: "Парень, горек
твой удел, лучше б дома ты сидел!"

Текст сопровождался размытой фотографией.
Наконец, третья заметка содержала меньше точной информации и была очень
короткой, однако в ней говорилось о находке, имевшей место прошлой ночью на
улице Коленкур: снова был обнаружен большой синий крут, в нем - дохлая мышь,
а по внешней стороне линии - все та же надпись: "Парень, горек твой удел,
лучше б дома ты сидел!" Адамберг поморщился. Именно это он и предчувствовал.
Он сунул газетные вырезки под ножку настольной лампы и решил, что ему
пора бы уже проголодаться, хотя и не знал точно, который теперь час.
Он вышел, долго бродил по еще мало знакомым улицам, купил булочку с
чем-то, какой-то напиток, пачку сигарет и вернулся в комиссариат.
Пока он шел, он при каждом шаге чувствовал, как в кармане его брюк
шуршит письмо Кристианы, полученное утром. Она всегда питала пристрастие к
дорогой плотной бумаге, что было крайне неудобно, когда письмо лежало в
кармане. Адамбергу такая бумага совсем не нравилась.
Ему следовало бы сообщить ей свой новый адрес. Ей не так уж трудно было
бы наведываться к нему, поскольку она работала в Орлеане. Кроме того, в
письме она намекала, что подыскивает место в Париже. Из-за него. Он покачал
головой. Он подумает об этом после.
С тех пор как они познакомились полгода назад, так было всегда: он
успокаивался на том, что "подумает об этом после". Для женщины Кристиана
была далеко не глупа, даже, пожалуй, хитра, вот только слишком привержена
некоторым предрассудкам. Жаль, конечно, но это не страшно, ведь такой
недостаток вполне простителен, и не стоит желать невозможного. К тому же
однажды, восемь лет назад, в его жизни уже была одна женщина - невероятная,
блестящая, непредсказуемая, с нежнейшей кожей, ее звали Камилла.
Ее настроение мгновенно менялось от глубочайшей серьезности до
полнейшего легкомыслия; дома у нее жила удивительно глупая обезьянка уистити
по имени Ричард Третий. Камилла выводила ее пописать на улицу и всем
прохожим, выражавшим неудовольствие, объясняла: "Ричарду Третьему нельзя
писать дома".
От обезьянки пахло апельсинами - странно, ведь она наотрез отказывалась
их есть. Иногда Ричард Третий забирался на Жан-Батиста или Камиллу и делал
вид, будто ищет у них блох; на его мордочке появлялось выражение
сосредоточенности, а движения лапок были на диво аккуратными и точными.
Потом все втроем они почесывались, расправляясь с невидимыми жертвами на
своих запястьях.
Но однажды любимая малышка Адамберга ушла. Он, профессиональный сыщик,