"Фред Варгас. Человек, рисующий синие круги " - читать интересную книгу автора

наплевать было на XII век, и она, хмурясь, осушила стакан, оставленный
слепым.
Долго, несколько недель подряд, бродя по улицам, Матильда все
надеялась, что красавец-слепой как-нибудь попадется ей на глаза. Но ей никак
не удавалось его найти. Ему, по всей вероятности, было лет тридцать пять.
Он получил должность комиссара полиции в 5-м округе Парижа. Сегодня был
уже двенадцатый день его новой службы, и он шел на работу пешком.
К счастью, дело было в Париже, единственном городе, где ему нравилось
жить. Многие годы он считал, что ему безразлично место его обитания, также
безразлично, как пища, которую он ест, мебель, которая его окружает. Одежда,
которую он носит, - все то, что ему подарили или передали по наследству или
что случайно попалось ему под руку.
По правде говоря, с местом жительства все обстояло не так просто.
Жан-Батист Адамберг исходил босиком все каменистые склоны нижних Пиренеев.
Он там жил, там спал, а впоследствии, став полицейским, там же и работал,
расследуя убийства, совершенные в деревенских каменных домишках, и убийства,
совершенные на горных тропах. Он прекрасно знал, как хрустят камни под
ногами, как гора заставляет человека прижиматься к отвесной стене и пугает
его, словно жилистый злой старик. В двадцать пять лет Адамберг начал
работать в комиссариате, где его прозвали лешим. Может быть, желая
подчеркнуть его диковатые манеры и необщительность - он точно не знал. Сам
он не считал это прозвище ни оригинальным, ни лестным и не понимал, откуда
оно взялось.
Он спросил об этом у одного из инспекторов, молодой женщины, бывшей
тогда его непосредственной начальницей (ему порой так хотелось ее
поцеловать, но он не смел, ведь она была на десять лет старше его). Она
смутилась, а потом сказала: "Вы могли бы и сами догадаться. Взгляните в
зеркало и сразу все поймете". В тот же вечер он с сожалением изучал свое
отражение: невысокий, плотный, темноволосый - ему-то самому нравились
высокие белокурые люди. А на следующий день сказал ей: "Я постоял перед
зеркалом, посмотрел, но так и не понял, о чем вы вчера говорили".
"Адамберг, - произнесла инспекторша немного устало и раздраженно, - к
чему все эти разговоры? Зачем вы задаете подобные вопросы? Мы должны
работать, у нас дело о краже часов - вот и все, что вы должны понимать, я же
не имею ни малейшего желания обсуждать ваши внешние данные. - А потом
добавила: - Мне не платят за то, чтобы я обсуждала с вами ваши внешние
данные".
"Ладно-ладно, - сказал Жан-Батист, - только не надо так переживать".
Час спустя стук пишущей машинки вдруг затих, и Адамберг услышал, что
начальница его зовет. Она была крайне раздосадована. "Давайте покончим с
вашим вопросом, - заявила она. - Скажем так: вы выглядите как юный леший,
вот и все". Он спросил: "Вы хотите сказать, что это существо примитивно и
безобразно?" Она, казалось, совсем потеряла терпение: "Не заставляйте меня
говорить, что вы писаный красавец, Адамберг. Но вашего обаяния вполне
хватило бы на тысячу мужчин. Думаю, что с этим вполне можно жить, не так
ли?" Ее голос прозвучал не только устало, но и нежно, - в этом молодой
человек был совершенно уверен. Он вспоминал ее слова с волнением и трепетом,
в особенности потому что так она больше с ним не говорила. Он ждал
продолжения, и сердце его сжималось. Может быть, она даже хотела его
поцеловать, может быть... но она вновь заговорила с ним официальным тоном и