"Россия - Украина. Дороги истории" - читать интересную книгу автора (Иванов Сергей)

Участие казаков в Великой Смуте

Конец династии Рюриковичей.

Конец XVI – начало XVII столетия ознаменовались судьбоносными событиями в Московском государстве. Катастрофическим событием для России стало пресечение династии Рюриковичей после смерти сына Ивана Грозного Федора Ивановича (1598 год). Впервые за историю Руси самодержцем стал неприродный царь, избранный представителями всех сословий – земским собором. В результате сложных политических комбинаций от заигрывания с боярами до убийства наследника престола царевича Дмитрия и грубой психологической обработки народа царем был провозглашен брат жены царя Федора – Борис Годунов.

Новый царь, несмотря на свои очевидные достоинства как правителя, не был любим ни боярами ни простым людом. Бояре, натерпевшись от тирании Ивана Грозного, желали прочного обеспечения своего политического значения и ограничения абсолютной власти самодержца. Однако, царь Борис, обещая при восшествии на престол исполнить их волю и даже отменить смертную казнь, обманул своих подданных. За короткое время он ввел систему тайной полицейской слежки и доносов, следствием которых были пытки и казни. Простой народ, думающий сердцем, не мог забыть и простить царю убиение природного наследника – царевича Дмитрия.

Начало Великой Смуты.

В 1601 году Московское государство поразило страшное стихийное бедствие – голод. Весной этого года в течение десяти недель шли проливные дожди, а в середине августа ударил мороз. В течение короткого времени старые запасы были уничтожены и начались невиданные страдания. Царь Борис, казалось, предпринял меры направленные, выражаясь современны языком, на обеспечение социальной защиты населения. А меры были чисто социалистические; их результат привел к еще большему бедствию, что полезно знать желающим все распределить поровну. Царь Борис открыл свои житницы и убедил духовенство и вельмож продавать хлебные запасы по низкой цене. Первое следствие – предприимчивые люди, не отягощенные моралью, скупали дешевый хлеб и припрятывали, надеясь на большие барыши при его вздорожании. Далее царь Борис отворил казну и каждый день раздавал бедным деньги на пропитание. Второе следствие – десятки тысяч россиян с семьями устремились в Москву, надеясь на царскую милость. Казна иссякла, а число нищих, умиравших на дорогах и в городах, росло с каждым днем. За два года неслыханных страданий погибло около миллиона человек.

Бояре и зажиточные землевладельцы, освобождаясь от лишних ртов, прогоняли своих слуг со двора. На огромных российских просторах появилось великое множество разбойничьих ватаг. Разбой на дорогах стал единственным источником их существования. Многие из бродяг в поисках пропитания уходили в казаки на Дон и в Запорожье. Народная молва, игнорируя благотворительность царя Бориса и, памятуя о преступлении против царевича Дмитрия, считала его причиной всех бед. В результате сложившейся политической и духовной оппозиции царю Борису и смутных разговоров о якобы чудесно спасшемся царевиче сложились благоприятные условия для появления невиданного на Руси явления – самозванства.

Появление Лжедмитрия I.

История появления Лжедмитрия I, объявившего себя чудесно спасшимся сыном Ивана Грозного, полна загадок. По официальной версии, которая родилась еще при Годунове, Лжедмитрием был боярский сын Юрий Отрепьев, сочетавший в своем характере природный ум, смелость и склонность к авантюре, который поставил перед собой цель прежде неслыханную. Принявши монашеский постриг, он стал чернецом в Чудовском монастыре (Москва) под именем Григорий, где давно монашествовал его дед. Очень скоро Григорий был замечен патриархом Иовом и взят для книжной работы. Молодой монах, поставив перед собой дерзостную цель и пользуясь возможностью бывать в царском дворце, изучал его быт и нравы, читал древние летописи, впитывал все слухи об угличском злодеянии. Но его натуре были свойственны не только острый ум и способность к овладению новыми знаниями, но и невоздержанность на язык. Очень скоро до верхов власти дошла молва об иноке, заявляющем о своих претензиях на престол. По личному указанию царя Бориса Отрепьеву грозила далекая ссылка на вечное покаяние. Но будущему «факиру на час» дали возможность убежать (февраль 1602 года), и он оказался вначале в Новгород-Северском, где самочинно снял с себя монашеский сан, а после в Киеве. Отрепьев, желая походить на настоящего царя, составил себе план подготовки к такой роли. Первым разделом этого плана была военная подготовка, которую он проходил, по мнению некоторых историков, среди запорожцев. Вторая часть этого плана – овладение науками, необходимыми для царского звания, проходила в школе вблизи Волыни. Далее он попал в дом к князю Адаму Вишневецкому в качестве слуги, где, прикинувшись умирающим, объявил о своем царском происхождении. Вишневецкий «поверил», Лжедмитрий «выздоровел», а польский король Сигизмунд сразу же принял сторону лженаследника, намереваясь с его помощью без особых усилий завладеть Россией. Самозванцу были предоставлены в распоряжение значительные финансовые средства. Иезуиты добились того, что самозванец был тайно перекрещен по римскому обряду и торжественно обещался папе Клименту VIII, прося его быть покровителем в его предприятии. Папа ответил согласием.

Однако вопрос о предоставлении Лжедмитрию польского войска оказался очень сложным. С одной стороны король Сигизмунд обоснованно опасался, что часть депутатов сейма в лице знатных и уважающих себя вельмож раскроет обман в процессе прений . С другой стороны в это время между Польшей и Россией был заключен мир и король не хотел нарушать его. Именно в силу этих причин Лжедмитрий вместе с бывшим своим хозяином Вишневецким и воеводой Мнишек, на дочери которого Марине он женился, стал собирать вольное ополчение для похода на Москву за царским венцом.

Роль казаков в военном походе Лжедмитрия I.

За желающими пойти за самозванцем дело не стало, его войско быстро росло, но представляло собой весьма разношерстную публику. Среди волонтеров была и польская шляхта и русские люди, часть из которых ненавидела Годунова, а часть свято верила в то, что объявивший себя царевичем Дмитрием и есть природный царь и сын Ивана Грозного. Были там и казаки, донские, украинские и запорожские. Лжедмитрий I направил на Дон литвина Свирского, а в Украину и Запорожье остерского старосту пана Ратомского. Донские казаки не могли простить Годунову то, что он казнил их за разбои, поэтому их присоединение к лжецарю имеет под собой хоть какое-то историческое обоснование. Что же касается запорожских казаков, причинивших столько бед россиянам во время своих опустошающих рейдов вплоть до Новгорода, то их отношение как к правящему московскому слою, так и к земским людям было таково, что летописи того периода отзывались о незванных гостях следующим образом: «Грубнее литвы и немцев».

Первый этап продвижения Лжедмитрия I к Москве был легким и безопасным. Используя подметные письма, призывающие жителей повиноваться природному царю, самозванец, как бы сейчас сказали, выиграл информационную войну. Участие украинских и запорожских казаков в событиях начала XVII века в московских делах было вызвано только возможностью безнаказанного грабежа. Возможно, их пыл подогревался солидарностью с донскими казаками, связь с которыми никогда не прерывалась. А если верить сообщениям некоторых историков о том, что Лжедмитрий I, готовясь к походу на Москву, обучался военному делу у запорожских казаков, то их участие в авантюре не должно вызывать удивления. Во всяком случае они довольно скоро и живо откликнулись на призыв самозванца. Другое дело – причины их свирепости…

Искатель московского престола вступил на русскую землю в октябре 1604 года. Он пошел на Москву через Северские земли, охваченные мятежными настроениями, а не через хорошо укрепленный Смоленск. Жители русских городов, в том числе и Чернигов, сдавали Лжедмитрию I своих воевод и открывали ворота. Лжедмитрий Iпрощал раскаивавшихся и тут же брал к себе на службу. Начинался позорный для Руси период, когда служилый люд целовал крест то одному то другому правителю, кто в поисках награды, кто спасая свою жизнь.

Царь Борис долго не хотел замечать нависшую над ним опасность, желая продемонстрировать иноземцам свое пренебрежение к самозванцу. Думая обойтись простым приказанием поминать в православных храмах убиенного царевича и публичным свидетельством на площадях людей, видевших мертвого царевича, царь надеялся легко отвести угрозу. Но страх перед успехами самозванца преодолел царскую гордыню, и Годунов послал войска против авантюриста.

Первое сражение произошло в декабре 1604 года возле Новгород-Северского, воевода и жители которого не признали нового царя и стояли насмерть. Это сражение окончилось фактически победой окрыленного Лжедмитрия I. Однако сам факт сопротивления целого города, наличие царского войска и наступившие холода оказали впечатление на поляков, оставивших военный лагерь самозванца, ссылаясь на то, что польский король запретил им участвовать в войне, если русские выступят на стороне Годунова. В то же время в царское войско вливались все новые и новые отряды. Ко дню второго сражения, которое произошло в январе 1605 года, царское войско имело более 60 000 стрельцов, в то время как у Лжедмитрия – около 20 000. Это сражение началось с удачной атаки самозванца, но, после неожиданного пушечного и оружейного залпа, нападавшие были рассеяны. Следовавшие за ними запорожские и донские казаки в панике отступили.

В этом бою Лжедмитрий I потерпел сокрушительное поражение и был вынужден бежать. Его спасло то, что царские воеводы по беспечности прекратили преследование. На следующий день к самозванцу пришли сконфуженные запорожцы, но он в гневе прогнал их. Теперь путь его лежал в Польшу, но он был почти насильно удержан в Путивле его жителями, которые опасались мести Годунова.

Великая Смута. Многоцарствие.

Царь Борис развернул невиданные репрессии против жителей Северского края, присягнувших самозванцу. Реакция не замедлила последовать: народ проникся глубочайшим отвращением к Годунову и его помыслы были обращены к «настоящему и справедливому царю» – Дмитрию Ивановичу. Последующие действия царского войска успеха не имели, более того обвинения Годунова в его адрес вызвали негативную реакцию. В результате самозванцу удалось укрепиться в своих намерениях, его войско вновь пополнилось казаками и прочим вольным людом. В это время в Москве кольцо измены вокруг Годунова сжималось. Царь не выдержал моральных пыток и страха перед приближающейся бездной. Самозванец писал ему письма, призывающие уйти в монастырь и уступить престол законному наследнику. В апреле 1605 года Борис умер (есть версия, что помогли умереть) и наступило безвластие. Это придало силы самозванцу и его окружению. В июне он появился в Москве и начались поразительные события. Петр Басманов, воевода Новгород-Северского, города, столь отчаянно сопротивлявшегося Лжедмитрию I, вдруг «прозрел» и признал самозванца, да так, что не покинул его до последнего дня.

Царствовал Лжедмитрий I недолго, всего 11месяцев. За это короткое время он показал себя не только самодержцем европейского уровня, но и довольно яркой личностью, обладающей живым умом и незаурядными способностями. Он ввел новые более свободные законы о холопстве, лично председательствовал в Думе, строил вполне независимую внешнюю политику. Его обещания польскому королю и римскому папе в отношении католизации России были забыты. Словом, довольно быстро он стал неугоден и польскому королю Сигизмунду и русскому боярству и … был убит в результате заговора.

Все что предшествовало этому событию – было только прелюдией, роковыми раскатами грома над стремительно падающим Московским государством. Основной причиной Смуты были кризис, катастрофа понятий и представлений в умах русских людей. Столетиями они считали великих князей, а после царей владельцами своей вотчины, а себя их принадлежность. И когда владельца вдруг не стало, то возник вопрос, сместивший все понятия: кому принадлежит земля, и кто теперь вотчинники? Система государственных ценностей, складывавшаяся веками и с великими трудностями, была размыта событиями начала века. С пресечением династии Рюриковичей ( а Лжедмитрия I считали сыном Ивана Грозного), на московском престоле оказался невесть кто, сама Москва перестала быть для русских городов авторитетом и образцом для подражания.

После изгнания Лжедмитрия I в Москве русским царем стал князь Василий Шуйский. Лицемерие, подлость, коварство, измена – далеко не полный перечень отрицательных характеристик этой ничтожной личности. На протяжении небольшого отрезка времени он дважды клялся московскому люду: первый раз в истинности того, что царевич Дмитрий мертв, а второй раз – наоборот, жив. Он вступил в тайные переговоры с польским королем Сигизмундом III с целью свержения Лжедмитрия I, утверждая, что боярство намерено избрать на русский престол королевича Владислава. При этом он добивался одного: самому стать царем на Руси. Его планы осуществились 17 мая 1606 года в результате бунта и убийства Лжедмитрия I. Василий Шуйский, дважды клятвопреступник, был «выкрикнут» народом на царство, и именно с этого момента началась великая смута в государстве Российском.

Ответом на воцарение Шуйского была почти поголовная ненависть со стороны не только высшей знати, но и простого люда. Сразу же пламя самозванщины разгорелось до небес. Появилось множество самозванцев, откуда-то возник Иван Болотников (есть версия, что он был ставленником врагов русского престола). Произошел настоящий распад русского общества, потеря веры в Москву расколола его на множество осколков. В этой передряге наибольших успехов достиг новый авантюрист, происхождение которого до сих пор является предметом дискуссий историков, – Лжедмитрий II (1607 год), объявивший себя царем Дмитрием Ивановичем, чудесно спасшимся во время московских событий.

Украинские казаки и Лжедмитрий II.

По мере продвижения к Москве Лжедмитрия II его войско пополнялось «рыцарями продажной сабли», большая часть которого составляли запорожские и украинские казаки, черкасы, как называли их москвичи. С октября 1607 года к нему начали присоединяться тысячи украинских казаков. Весной 1608 года ему присягнула часть городов Северской «украйны». В июне 1608 года Лжедмитрий II подошел к Москве, но не смог взять ее и остановился в Тушино, вследствие чего и был прозван «Тушинским вором». После вступления Лжедмитрия II в Тушино в его рядах насчитывалось уже около 13 тысяч украинских казаков. Весной 1609 года туда прибывает еще около 8 тысяч. Одновременно с этим отряд польско-литовской шляхты под командованием Сапеги начал длительную осаду Троице-Сергиева монастыря, в которой принимали участие и украинские казаки. Эта почти годичная оборона отвлекла силы от Москвы.

Начались кровавые рейды православного казачества вместе с поляками и литовцами по окраинам Московского государства. На севере под Белым озером воинство нанесло жестокое поражение жителям Устюжны, но город взять не смогли. Во Владимирском уезде свирепствовал некий казак Наливайко, выказывая такие злодеяния, что вызвал гнев самого Лжедмитрия II, который выговаривал литовскому канцлеру Сапеге за поведение казаков. Запорожские казаки доходили до Новгорода, будучи посланными Лжедмитрием II склонить его жителей на свою сторону. По пути казаки захватили Тверь и Торжок, но от Новгорода отступили, не желая сражаться с подоспевшими силами князя Скопина-Шуйского.

Период одновременного правления Лжедмитрия II и Василия Шуйского стал, видимо, самым позорным в истории Москвы. Начались массовые «тушинские перелеты» московских людей, в погоне за землями, деньгами и чинами они поочередно бегали то в Тушино, то в Кремль. Между прочим именно при Лжедмитрии II произошло посвящение в патриархи всея Руси Филарета, отца Михаила Романова – будущего первого царя новой династии.

Василий Шуйский, будучи не в состоянии опираться в борьбе с «Тушинским вором» на народные массы, в июле 1608 года заключил перемирие с Польшей, а после призвал на помощь шведских наемников. Весной 1609 года молодой полководец князь Михаил Шуйский, племянник царя с помощью шведского отряда и народного ополчения освободил север страны от польско-литовско-казацких интервентов. Польша, находясь в состоянии войны со Швецией ответила вторжением в Россию. Летом 1609 польский король Сигизмунд III двинулся на Смоленск. К началу октября 1609 года в стане короля насчитывалось уже более 30 000 казаков, и они все продолжали прибывать. В это время к Сигизмунду III пришли послы от запорожских казаков с просьбой дать их трехтысячному войску королевскую хоругвь (знамя). В начале февраля пришел целый украинский полк, чуть позже еще семь тысяч казаков, в июне киевский шляхтич Хорлинский привел четыре тысячи запорожцев, еще две с половиной тысячи украинских казаков привел запорожский кошевой Кульбака.

Сигизмунд подошел к Смоленску, а казаков послал на Сиверщину. Весной 1610 года казакам вместе с корпусом, посланным из-под Смоленска, удалось взять много важных крепостей и городов. В их числе северские города Чернигов, Стародуб, Новгород-Северский, Почеп, Брянск, Козельск и другие, заставляя жителей присягать королевичу Владиславу. При этом поражает та степень жестокости запорожских казаков, с которой они обращались с жителями побежденных городов, даже несмотря на запрещение подобных действий королем Сигизмундом III.

Что тут удивляться: даже во времена казалось бы однородного русского государства дотатарского периода взаимное озлобление достигало невероятной силы (вспомним неоднократное разрушение Киева, Москвы, Владимира). Раздельное существование бывших единоплеменников, сильнейшее влияние польской культуры, отличие в обычаях и платье, стали факторами отчуждения, несмотря на единство веры. Но, и раньше и позже и, наконец, с точно такой же свирепостью казаки громили и поляков и татар.

Польский король становится русским царем. Cамоотверженная оборона смолян под руководством боярина Шеина надолго задержала интервентов. Лжедмитрий II в начале продвижения польского войска оставил Тушинский лагерь и отошел к Калуге. После распада Тушинского лагеря русские бояре, стоявшие на его стороне, отправились к польскому королю Сигизмунду III с предложением царского венца его сыну Владиславу (февраль 1610 года). В такой ситуации навстречу польским войскам было выдвинуто московское 40-тысячное войско под руководством трусливого брата царя Дмитрия Шуйского, который бездарно проиграл битву. С Запада на Москву продолжали двигаться польские войска. Лжедмитрий II, воспользовавшись ослаблением власти царя Шуйского, вновь начал продвижение к Москве, он занял Серпухов (100 км от Москвы) и стал в Коломенском. Судьба «выкрикнутого» на площади царя Шуйского была предрешена. 17 июля 1610 года был свергнут с престола и пострижен в монахи. Через месяц свершился еще один позорнейший акт для России: московские бояре подписали договор о признании королевича Владислава русским царем и тайком пустили польских интервентов в Москву. Единственным условием этого позорнейшего акта предательства отчизны – было сохранение привилегий русского боярства. Таким образом Московское государство и Украина оказались как бы под единой польской властью. Украина – под властью отца – Сигизмунда III, Московское государство – под властью королевича Владислава. Но король-отец не пустил Владислава в Москву, а потребовал сдачи Смоленска. В Москве фактическим правителем стал польский воевода Гонсевский при номинально правящем правительстве, состоящем из 7 бояр (семибоярщина).

Начало следующего 1611 года ознаменовалось ростом освободительных настроений и формированием первого народного ополчения. Весной ополченцы подошли к Москве, но не смогли взять ее. Запорожские и украинские казаки снова стали боевым резервом поляков. Польский воевода Гонсевский послал казаков под Рязань против одного из известнейших освободителей Москвы – Прокопия Ляпунова, но к тому на помощь пришел князь Дмитрий Пожарский. В результате кровопролитных схваток казаки бежали в Украину.

Осенью 1611 года польский сейм не выделил необходимых средств для Сигизмунда III и польское войско самораспустилось. Король (в который уже раз) вновь был вынужден обратиться за помощью к казакам. В то же время было сформировано второе народное ополчение под руководством Минина и Пожарского. Весной 1612 года ополчение начало наступление на Москву. В августе того же года польский коронный гетман Ходкевич предпринял поход против Москвы с целью выручить оставшихся в Москве поляков, литовцев и казаков. В этом походе участвовало более 30 тысяч казаков, но этот поход оказался неудачен. Казаки, которым не выплатили жалованье, просто разбрелись по северной России, разоряя и грабя население. В октябре 1612 после длительной осады интервенты сдались в Кремле. Часть казаков, находившаяся там вместе с поляками и литовцами, сумела уйти к Вологде, которую разорила и сожгла, людей вырубила, а церкви ограбила. Другие разделили участь осажденных в Кремле.

Летом 1613 года года украинские казаки все еще продолжали воевать на Северщине, оставаясь там единственно крупной силой. За взятие Путивля они получили специальную грамоту от Сигизмунда III, многие из них остались на постоянной службе в приграничных крепостях Речи Посполитой.

Воцарение Михаила Романова. «Запороги» Сагайдачного в России . В январе 1613 года состоялся Земский собор, который был собран для избрания нового царя. Среди кандидатов были и иностранцы – королевичи: польский Владислав и шведский – Карл-Филипп, которые были сразу же отведены. Сын Лжедмитрия II и Марины Мнишек, предложенный казаками также был отвергнут. Всерьез рассматривались лишь представители старинных родов Мстиславских, Голицыных и Романовых. Наконец, 21 февраля 1613 года на царство был избран Михаил Федорович Романов. Но этим дело не закончилось…

Королевич Владислав, опираясь на договор 1610 года, продолжал считать себя законным владельцем русского престола и в 1617-1618 годах пытался силой взять Москву. Новый поход был одобрен польским сеймом, но всего лишь на один год. Войско Владислава подошло к самой Москве, но польским солдатам – жолнерам не было заплачено жалованье, и они, как это было принято, ушли домой. Владислав был вынужден вновь обратиться за помощью к запорожским казакам, на что польский сейм еще раньше выделил 20 000 злотых. Запорожский атаман Петро Сагайдачный, о ком речь пойдет ниже, собрав двадцатитысячное войско, двинулся на помощь полякам.

Поход запорожцев в Россию был такой же кровопролитный как предыдущие. Сагайдачный и Михайло Дорошенко разорили до десятка русских городов, истребив множество народа. Огненный смерч запорожцев был остановлен жителями города Михайлова под Рязанью. Более двух недель продолжалась осада Сагайдачным города, но его жители продемонстрировав не только мужество, но и воинское умение, прогнали, как они писали в летописи «запорог». После этой неудачи Сагайдачный направился к Москве на помощь Владиславу.

В результате продолжительного военного противостояния возле Москвы и лютых русских морозов был заключен 14-летний мир. Заметим, что Сагайдачный настаивал на продолжении войны. В свою очередь Владислав, готовый к перемирию, выражал сомнение, что после этого казаки уйдут из России. По результатам мирного договора под власть Польши переходили смоленские (включая Смоленск), черниговские, новгород-северские земли. Но и после того польская корона долго не признавала Михаила Романова законным русским государем. Только в 1634 году после неудачной попытки русских возвратить смоленские земли был подписан Поляновский мир, по условиям которого польская сторона отказывалась от претензий на русский престол.

Рост влияния казачества.

Военные успехи запорожских казаков на суше и на море содействовали формированию у казаков осознания своей силы и роли в существовании Речи Посполитой. Этот процесс ускорился вследствие двух исторических событий: вступление запорожских казаков в киевское православное братство и рукоположения киевского митрополита. В силу особой значимости этих событий рассмотрим их подробней.

Переход от полудикой степной казацкой вольницы к упорядоченным военным формированиям с ярко выраженной ориентацией на православное вероисповедание, неразрывно связан с гетманом Петром Сагайдачным. Сын бедного шляхтича из Галичины, он получил образование в Острожской школе и оказался в Запорожской Сечи. После удачного морского похода на Кафу в 1616 году, где Сагайдачный завоевал себе славу ватажка, он становится во главе запорожцев. Следует помнить, что в те годы казачество, несмотря на недовольство польским правительством, ощущало себя частью Польского королевства. Далее мы увидим, что последующие гетманы по-разному относились к выбору исторического пути Украины. Одни этот путь связывали с Польшей, другие с Москвой, третьи с турками, четвертые с Швецией.

Петро Сагайдачный был сторонником существования казачества в рамках польской Короны. Под его руководством казаки неоднократно выступали на стороне поляков в их войнах с Оттоманской империей и с Москвой. Как мы уже знаем, он играл решающую роль в польско-московской войне 1617-1618 годов. Но в то же время именно гетман Сагайдачный в 1620 году вступил вместе со всем Запорожским Кошем в Киевское Богоявленское православное братство, что стало важнейшим событием, объединившим православное и казацкое движение и усилившим борьбу против униатов с одной стороны и польских панов с другой. В 1620 году произошло другое, не менее важное событие, заложившее краеугольный камень в здание украинской автономии и последующего сближения с Москвой. В тот год возвращался из Москвы патриарх Феофан, собиравший средства для восточных церквей и участвовавший в хиротонии Московского патриарха Филарета. Он был остановлен казаками в Путивле и доставлен в Киев, где собрались представители черного и белого духовенства из большинства украинских и белорусских епархий. Перед патриархом был поставлен вопрос о создании новой епархии и назначения православного митрополита. Такое требование поставило Феофана перед тяжелым выбором. С одной стороны расширение влияния православия – святая обязанность греческих патриархов, с другой – патриарх опасался противодействия польского правительства.

Здесь следует напомнить еще раз о том бедственном положении, в котором оказалась православная вера. В планы католического Рима и польской короны входило полное уничтожение православия в Украине. Высшие украинские шляхтичи переходили в католичество, мещанам и простому люду было уготовано униатство. По всей Украине действовали иезуитские школы и коллегии, уровень образования в которых особенно привлекал даже православных шляхтичей. Стараниями иезуитов повсеместно формировалось пренебрежительное отношение к православному обряду, к православным священникам, в части низкой образованности которых, действительно, сомневаться не приходилось. Ведь после смерти последнего православного киевского митрополита Михаила Рогозы в 1599 году вплоть до 1620 года православных священников никто не рукополагал и не готовил. Все основные православные храмы оказались в руках униатов. Чем больше польская власть и униаты ущемляли православных, тем более обострялись отношения между ними. В1609 году чуть не убили униатского митрополита Потия, а в 1618 году последователя Потия Антония Грековича утопили в Днепре.

Казалось, нет силы, которая бы противостояла наступлению католиков и униатов. Вот здесь-то казаки и взяли инициативу в свои руки. Казацкие представители обратились к Феофану с такими словами: «Не будешь патриархом, не будешь добрым пастырем, не будешь наместником Христа и апостолов, если не посвятишь народу митрополита и епископов, когда нашел нас гонимыми и без пастырей, и мы даже боимся, чтобы за твое упорство не убил бы тебя по дороге какой-нибудь зверь». Феофан сдался и митрополитом Киевским и Галицким был рукоположен игумен Иов Борецкого, кроме того Феофан рукоположил еще пять епископов. После этого гетман Сагайдачный поставил вопрос на состоявшемся сейме о признании назначений. Однако поляки, добившись участия казаков в войне против Турции и победив, благодаря им, в битве под Хотином, фактически обманули Сагайдачного. Тем не менее именно благодаря этим двум событиям казачество стало играть главенствующую роль в деле объединения украинского народа и его борьбы за религиозное и национальное самоопределение. Однако, для этого еще нужно было пережить целую эпоху повстанческих войн.

Киевское братство, митрополит Петр Могила. Попытки добиться на сейме хоть каких-нибудь привилегий для православной церкви успехом не увенчались. Киевское Богоявленское братство, находясь с 1620 года в ведении константинопольского патриарха, до 1629 года не признавалось польским правительством. Отношения между католиками и униатами с одной стороны и православными с другой обострились до крайности. Если бы не запорожское казачество, столь необходимое для ведения войн с Турцией, судьба православия в Украине была бы весьма плачевной. И что ж тут удивительного в том, что в таком положении взоры православных иерархов Киева стали обращаться в сторону Московского царя и патриарха.

Буквально с первых лет своего существования Киевское братство стремилось поддерживать тесные отношения с русским правительством. Видимо общение с патриархом Феофаном заставило гетмана Сагайдачного изменить отношение к Москве. Есть сведения о том, что Сагайдачный писал московскому царю о готовности казаков служить ему. В том же, богатом на события 1620 году в Москву прибыло целое посольство во главе с атаманом Петром Одинцом с письмом от всего Коша Запорожского с просьбой принять в состав Российского государства. И после смерти в 1622 году гетмана Сагайдачного отношения Киева и Запорожья с Москвой не ослабевали. В 1624 году представители братства получили от царя подарок (50 соболей) для построения церкви. В последующие годы братчики неоднократно передавали царю Михаилу Романову просьбы о выделении средств на материальную помощь и приобретение церковной утвари, икон и богослужебных книг. Монахи Печерского, Никольско-Пустынного, Выдубецкого, Михайловско-Златоверхого Кирилловского, Межигорского монастырей неоднократно посещали Москву, где получали по специальному царскому указу денежную помощь.

В этой связи заслуживает внимания письмо Перемышльского и Самборского епископа Исайи Копинского Московскому патриарху, в титулатуру которого он добавил термин Малая Русь, а себя назвал патриаршим экзархом Малой Руси. Сам киевский митрополит Иов Борецкий был убежденным сторонником московской ориентации. В 1624 году он обратился к Михаилу Романову с челобитной, в которой выражал стремление стать под волю русского царя. При московском патриархе Филарете в чине стольника одно время даже находился сын Борецкого Андрей, выполнявший ответственные поручения.

Однако, после смерти короля Сигизмунда III отношения между запорожцами, православной верхушкой и Москвой резко изменились. По польской традиции по смерти короля собирались два сейма: «конвокационный», на котором подводились итоги предыдущего правления и «элекцийный», на котором, собственно, избирался новый король. Православное дворянство решило использовать свой шанс и добиться от сейма улучшения своего положения. С этой целью на сейм было отправлена делегация во главе с архимандритом Печерской Лавры и блюстителем киевского братства Петром Могилой. В числе их требований значилось возвращение запечатанных церквей и отобранных униатами церковных имений, право заводить типографии, школы, уничтожение антиправославных актов. Одновременно с этим свою просьбу подали на сейм казаки, причем они требовали уничтожения униатства и обещали за это не жалеть жизни «…за целость любезного отечества». Однако, сейм был категорически против. Для польских панов православные и тем более казаки были такими членами Речи Посполитой, как « … ногти, волосы, которые обрезывают». И если «конвокационный» сейм ограничился только неким «мемориалом», то на «элекционном» сейме и достигнутые решения оказались под угрозой отмены. Тогда посланцы решили действовать напрямую через нового короля Владислав, который, учитывая противостояние с Москвой и не желая раздражать казаков и простой люд, в ноябре 1632 года подписал документ под названием «Пункты умиротворения русского народа». Этот документ фактически легализовал в Речи Посполитой православную церковь. Снималось множество ограничений и запретов, подтверждалась зависимость киевского митрополита от константинопольского патриарха. Душой переговоров с польским королем был Петр Могила, которого делегаты тут же решили избрать киевским митрополитом вместо действующего престарелого Исайи Копинского. После испрошения патриаршьего благословения Петр Могила был рукоположен в митрополиты.

Рукоположение нового митрополита вызвало прилив воодушевления в народных массах и среди православной шляхты. Деятельность Петра Могила была пронизана стремлением привнести в православие черты современности, поднять образовательный уровень православных священников, вернуть Киеву его древнее значение. Пользуясь поддержкой польского короля, сосредоточив в руках финансовые ресурсы (будучи и сам человеком весьма богатым, поскольку происходил из древнего рода молдавских правителей) ему удалось провести назревшую в православии реформу. По сути дела он вернулся к решению тех задач, которые стояли перед православием накануне Берестейской унии.

В деле образования ему принадлежит заслуга высшей школы – Киевско-Могилянской коллегии, основанной на базе двух школ: Братской и Лаврской. Он стал идейным вдохновителем создания «Катехизиса Петра Могилы» – «Православного Исповедания веры», одобренного константинопольским патриархом и утвержденный собором восточных церквей в 1641 году. Этот труд был для русского православия более чем современный, в нем митрополит Могила открыл новые возможности для решения целого ряда актуальных в то время богословских проблем, поставленных Реформацией и Контрреформацией, то есть протестантами и католиками. Петр Могила создал в Киеве настоящий научно-образовательный центр, из недр которого вышли такие выдающиеся для церковной жизни того периода богослужебные книги как «"Служебник» (1629 г.) и «Требник» (1646 г.). Трудно даже представить себе ту роль, которую сыграли эти книги для организации модернизированной и унифицированной богослужебной практики. Именно эти труды Петра Могилы были взяты за основу реформирования Московской церкви патриархом Никоном во второй половине XVII века. И не только сами труды, ученики Могилы стали учителями русской образованности в Москве, о чем речь пойдет далее.

Сложность задачи Могилы состояла в том, чтобы модернизация православного учения не сводилась к простому заимствованию богословских новшеств протестантов и иезуитов, или даже униатов. Нужно было адаптировать с учетом старой киевской православной традиции, остро поставленные временем проблемы обновляющегося христианства. И тем не менее соперники Петра Могилы и прежде всего отстраненный им митрополит Исайя Копинский обвиняли реформатора в измене православию, в переходе на позиции униатов и «латинистов».

Недоброжелательное отношение к киевскому коллегиуму, в котором учились будущие священнослужители, объяснялось тем, что преподавание там проходило на латинском языке. Для большинства православных, в том числе и для казаков, «латинянин» однозначно вписывался в знаковую формулу «латинянин – католик – поляк – пан». В то же время митрополит Могила сознательно делал все, чтобы выпускники его коллегии, православные священники могли на равных с католиками и протестантами спорить по вопросам веры на едином для всего образованного общества языке – латинском. Кроме того, важные должности в польском государстве можно было занимать только при условии знания латыни.