"Илья Варшавский. Пересечение Эплтона (Журнал "Юный техник")" - читать интересную книгу автора

Я очень мало знаю о его студенческих годах. Учился он в другом городе,
и мы с ним не виделись.
Эплтон перешел на последний курс, когда была сброшена атомная бомба на
Хиросиму. Это событие резко изменило отношение к физике со стороны очень
многих. Образ милого и рассеянного чудака-ученого, проводящего жизнь в
тиши лабораторий, внезапно стал ассоциироваться с образом чудища,
владевшего самым страшным оружием современности. Физики стали проводить
больше времени в правительственных комиссиях и военных учреждениях, чем в
лабораториях. Физика стала государственной политикой и Большим Бизнесом.
В Федеральном Бюро Расследований заводится обширная картотека-досье на
ученых, имеющих отношение к физике. Тщательно изучаются их биографии и
связи. Атомная политика требует строгой секретности. И тут Эплтону
повезло. У него была блестящая биография. Вернее, у него не было никакой
биографии, а это и требовалось. Управление Военных Исследований обратило
внимание на молодого ученого, и Джеф попал туда в святая святых -
лабораторию ядерной физики.
Мне не известно, чем конкретно занимался Джеф в течение десяти лет, но
я наблюдал внешнее течение его жизни. По-видимому, дела у него шли
успешно, так как к нему даже приставили телохранителя. Круг его знакомств
был строго ограничен, и я, пожалуй, был единственным человеком, с которым
он виделся вне служебной обстановки. Жены у него не было.
В ту пору он множество раз жаловался мне, что физика целиком попала в
руки военных и что мирное применение замечательных открытий последних лет
искусственно тормозится во имя секретности.
Очевидно, эти настроения владели им очень сильно, иначе он не подписал
бы обращение ряда ученых о необходимости коренного изменения существующей
системы руководства научными исследованиями и запрещения наложения
секретности на крупные открытия. Думаю, с этого и начались неприятности на
работе. Они заставили его подать заявление об уходе из лаборатории.
Он занялся исследованиями дома. Насколько я знаю, он выполнял работы
для одной из фирм, но, кажется, эти работы были эпизодическими.
Я хорошо помню тот вечер. Мы сидели с Джефом на веранде его дома в
Калифорнии. Он только что изложил свою идею, и я пытался разобраться в
том, о чем услыхал. Наконец я прервал затянувшееся молчание:
- Откровенно говоря, Джеф, я многого не понимаю, например...
- Может быть. Том, вы сначала перечислите то, что вы понимаете, -
прервал он меня. - Это сэкономит порядочно времени.
После небольшого раздумья я вынужден был признаться, что не понимаю
ничего.
- Ну что, - вздохнул он, - я готов отвечать на вопросы.
- Прежде всего я не понимаю, зачем вы собираетесь покинуть этот мир,
где существуют такие великолепные закаты и где многое еще не потеряло
своего изначального аромата.
Джеф оторвал свой взгляд от бокала и посмотрел мне в глаза.
- Я боюсь, Том, мучительно боюсь ближайшего будущего. Наш мир на краю
пропасти! Вы не представляете себе, что может завтра начаться на Земле.
Самое мучительное то, что я сам десять лет готовил все это. Конечно, я не
знаю всей дьявольской кухни, но то блюдо, которое я состряпал собственными
руками, вселяет в меня ужас. Чего бы я не отдал за то, чтобы вернуть эти
десять лет! К сожалению, сейчас уже ничего не переменить. Вы знаете. Том,