"Илья Варшавский. Тупица" - читать интересную книгу автора

считает себя дураком, да и вообще какие в наше время могут быть дураки?
- Ну, если вам не нравится слово "дурак", так тупица. Дело в том, что я
феноменально туп. Мне двадцать пять лет, а кроме обязательного курса машинного
обучения, я ничего не прошел, да и тот дался мне с величайшим трудом.
Профессии у меня никакой нет, потому что я даже мыслить логически не умею.
- Чем вы занимаетесь?
- Да ничем. Живу иждивенцем у общества.
- Неужели никакая профессия...
- Никакая. Все, что попроще, делают машины. Сами понимаете, что в двадцать
третьем веке никто мне не поручит подметать улицы, а ни на что другое я не
способен.
- Может, вы не пробовали?
- Пробовал. Все пробовал, ничего не получается. Вот пробую учиться
логическому анализу у машин, да что толку?! Я и вопроса умного задать не
могу...
- Да-а, - сказал я, - неприятно. Это что же у вас, наследственное или
результат заболевания?
- Наверное, наследственное. Недаром у меня и фамилия такая - Тупицин.
Вероятно, еще предки славились.
- А к врачам вы обращались?
- Обращался. Никаких органических пороков не находят, а глупость, говорят,
- извините, еще лечить не научились. Словом, дурак и все тут! Вот и сейчас:
вам работать нужно, а я вас всякой ерундой занимаю.
- Что вы! - сказал я, опуская карточку в машину. - Все, что вы говорите,
так необычайно.
- Необычайно! В том-то вся беда, что необычайно. Ведь я, по существу
говоря, паразит. Люди работают, чтобы меня прокормить и одеть, а я не вношу ни
малейшей лепты в общий труд. Больше того: все знают, что я тупица, и всячески
стараются скрасить мне жизнь. Я получаю самые последние образцы одежды,
приглашения на лучшие концерты, все деликатесы. Даже девушки кокетничают со
мной больше, чем с другими, а на черта мне все это нужно, раз делается просто
из жалости?
Он погрозил кому-то кулаком и побежал к выходу.
Я хотел пойти за ним, как-то утешить, но тут раздался звонок. Машина
кончила анализ. Я схватил карточку. Опять неудача! Моя гипотеза никуда не
годилась.



Больше года я провел в высокогорной экспедиции, в надежде, что эта работа
излечит меня от желания стать теоретиком. Однако ни трудности альпийских
походов, ни подъемы в верхние слои атмосферы, ни совершенно новая для меня
сложная техника физических экспериментов не были в состоянии отвлечь от
постоянных дум об одном и том же. Новые гипотезы, одна другой смелее,
рождались в моем мозгу.
Получив отпуск, я сейчас же помчался в Академию Познания.
За это время в зале логического анализа произошло много перемен. Моих
любимцев - электронных анализаторов - уже не было. Их место заняли крохотные
машинки неизвестной мне конструкции, способные производить до трех миллиардов
логических операций в секунду. В конце зала я увидел массивную дверь, обитую