"Сергей Иванович Вашенцев. Путь-дорога фронтовая " - читать интересную книгу автора

Печорский. Пока заведующий бегло просматривал и подписывал какие-то бумаги,
актеры от нечего делать оглядывали давно не ремонтированное помещение с
почерневшим потолком, потерявшим первоначальный вид и цвет. Убогость стен
скрашивали несколько афиш на грубой серой бумаге. Афиши извещали о вечерах и
концертах в фонд обороны Родины. Они были разной давности и, очевидно,
являлись некоторым итогом деятельности отдела искусств за годы войны. Среди
участников вечеров оба актера могли с удовлетворением найти свои имена,
выделенные жирным шрифтом.
- Извините, задержал! Срочные сведения для обкома! - оторвавшись от
бумаг, официальным тенорком заговорил заведующий. Легкий парок вылетал изо
рта и таял в холодном воздухе. - Позвольте начать. Вопрос огромной важности.
Короче говоря, нашу бригаду вернули обратно. Низкое качество репертуара!
Представляете? Полная катастрофа! - поблескивая тяжелыми стеклами роговых
очков, громко, как на большом собрании, восклицал он. - Позор для города!
Прежнего заведующего обком снял. С выговором! На этот участок перебросили
меня. С комсомольской работы! Представляете? К искусствам никакого отношения
не имею. Вы люди опытные. Посоветуйте, что делать? Городу надо
реабилитировать себя. Необходимо смонтировать, смонтировать, - повторил он
для убедительности, - новую бригаду, преимущественно из людей молодых. Сами
понимаете, поездка связана с трудностями, лишениями, не говоря уже об
опасностях фронтовой жизни. Но при этом качество, качество должно быть на
самой большой высоте...
Он умолк и сделал приглашающий жест рукой, как бы разрешая
высказываться.
Актеры глубокомысленно задумались. Иван Степанович медленно постукивал
длинными костлявыми пальцами по краю стола. Петр Петрович озабоченно хмурил
брови, нетерпеливо поглядывая то на него, то на заведующего. Иван Степанович
высок, представителен, важен, во время разговора имеет привычку несколько
откидывать голову назад, как бы держа собеседника на известной дистанции.
Петр Петрович, наоборот, старается всячески приблизиться к собеседнику,
берет его за пуговицу или смахивает с костюма пылинки. Он невысок ростом и
несколько полноват, хотя обижается, когда его называют толстяком.
"Помилуйте, какой же я толстяк. Посмотрели бы вы на знаменитого Варламова,
вот действительно был толстяк. А у меня самая нормальная фигура. Иван
Степанович, как вы думаете?" Иван Степанович обычно поддерживал его. "Да,
вы, пожалуй, правы", - говорил он внушительным густым баритоном. Петр
Петрович и Иван Степанович давние друзья, хотя трудно подобрать более
несходные характеры, чем у них. Иван Степанович медлителен, серьезен,
желчен, скуп на слова, от всей его фигуры веет холодом. Петр Петрович
подвижен, жизнерадостен, даже восторжен.
- Что ж, приступим! - сказал заведующий, снимая свои тяжелые окуляры и
протирая их платком.
К удивлению актеров, Востряков в очках и Востряков без очков были два
разных человека. Очки, как маска, скрывали почти мальчишеское курносое лицо,
которое вряд ли особенно нуждалось в бритве. Вихры русых волос вздымались
над невысоким лбом.
- Приступим! - повторил он, надевая очки и снова преображаясь в
ответственного работника.
- Да, да, приступим, - встрепенулся Петр Петрович. - Холодновато тут у
вас, - сочувственно поглядел он на Вострякова, сидевшего в легком