"Сергей Иванович Вашенцев. Путь-дорога фронтовая " - читать интересную книгу автора

Катеньки чулки не заштопаны...
Суматоха сборов продолжалась два дня и две ночи. Артисты смогли, и то с
трудом, выехать только на третий день, приводя в отчаяние своими отсрочками
Вострякова. Бедный малый совсем сбился с ног, "оформляя, утрясая и
организуя". Оказалось, что надо взять с собой и то, и это, и пятое, и
десятое. Горсовет выделил для бригады старую эмку. Ее заполнили вещами. Тут
были и чемоданы с костюмами, и несессеры, и двустволка Ивана Степановича. Но
за дело взялась Катенька Корсунская - она по-хозяйски отобрала самое
необходимое, а остальное пришлось оставить.
Однако поездка чуть не сорвалась: не находилось подходящего шофера.
Большинство шоферов ушли на фронт, оставшиеся в тылу были на счету. Выручила
неистощимая энергия Вострякова. Он разыскал какого-то малого, у которого
оказались права шофера. Этот малый был забронирован от мобилизации как
незаменимый хозяйственник. Забегая вперед, скажем, что только через горсовет
добились откомандирования его в распоряжение отдела искусств. Малый был
высокого роста, довольно нескладный, с развязными манерами видавшего виды
человека. Глаза навыкате, лихой рыжий чуб выбивался из-под шапки, на руке
кольцо с камнем бутылочного цвета. По его словам, он исколесил весь
Карельский перешеек во время войны с финнами. Правда, в то время, по
некоторым непроверенным сведениям, он работал кладовщиком в Ленинградском
военторге, но не будем высказывать скороспелых суждений. Подождем фактов.
Мало ли что можно наговорить на ближнего! Будем брать пример с Петра
Петровича: в людях он всегда видит их лучшие, а не худшие стороны. Шофер
сразу же покорил его сердце своей военной опытностью.
- Взять, например, мины... Чепуха! - бесшабашно сдвигая шапку на
затылок, делился он своими познаниями. - Конечно, другим они, может,
покажутся в новинку, а я навидался этого добра. Приходилось даже проезжать
по ним.
- Что вы говорите! И не страшно?
- Привычка! - пожал плечами шофер.
- Какой ужас! - прошептал Петр Петрович, на лице его отразилось самое
искреннее сочувствие. - Сколько вам пришлось пережить!
- Это что. Бывали положеньица и похуже! - пренебрежительно махнул рукой
шофер.
- Неужели бывали?
- Бывали. Выкручивались!
Проникнувшись к нему полнейшим уважением, Петр Петрович проговорил со
смущенной улыбкой:
- Я хочу просить вас, чтобы вы... на первых порах руководили нами на
фронте. Указывайте, где можно ходить, где нельзя, учите нас, предупреждайте,
где мина, где что. При вашей опытности и необыкновенной храбрости вы просто
незаменимый для нас человек.
- Можно! - с достоинством проговорил шофер. - Чтобы, так сказать,
научить и предостеречь... Это можно.
- Вот именно, вот именно, предостеречь! Я вижу, мы с вами не пропадем.
На этом разговор закончился. Петр Петрович передал его в весьма
восторженных тонах Ивану Степановичу.
- Мне кажется, наш шофер - большой враль, - заметил Иван Степанович со
свойственной ему жестокостью суждений. Но Петр Петрович решительно не
согласился с ним и продолжал всячески расхваливать отчаянного малого.