"Иван Василенко. Волшебные очки" - читать интересную книгу автора

И вот я опять на кровати, на той самой, на которой всего час назад
стискивал себе ладонями виски. Меня еще не приняли. Очень возможно, что и не
примут. Ведь вакантных мест только тридцать, а последний экзамен держали
сорок два человека. Но отчаяния уже не было: надежда, хоть и маленькая,
подняла мой дух. Даже физически я чувствовал себя бодрее.
А заснуть не мог! Куда там! Я закрывал глаза, но видел то зеленый стол
с экзаменаторами, то рамку со списком принятых, вывешенную на парадной двери
института.
Скрипнула дверь, послышались странные, будто танцующие шаги. Кто-то
насвистывал арию из "Цыганского барона". Я приоткрыл глаза. В комнате стоял
с чемоданом в руке парень в элегантном светлом костюме: глаза лазоревые,
кожа лица нежно-розовая, как у девушки, копна светлых кудрявых волос.
Заметив, что я не сплю, он сказал сочным контральто:
- Держу пари, что ты младший брат Виктора Мимоходенко, приехавший
держать в институт и с треском провалившийся.
Я встревожился:
- Кто тебе сказал, что я провалился?
- Ремни твоего чемодана. Ишь как затянуты! Так в обратный путь, значит?
- Вероятно, так, - вздохнул я. - Человек ты прозорливый.
- Прозорливый, - подтвердил кудрявый. - А вот ты ни за что не узнаешь,
что в моем чемодане. Чемодан-то каков, а? - Он ласково погладил атласный бок
своего действительно великолепного чемодана.
Я сказал:
- В чемодане у тебя образцы подтяжек и галстуков, а сам ты - Аркадий
Диссель.
- Ах, черт! - удивился он. - Как же ты узнал?
- Осенило, - ответил я.
- Э-э, да ты парень подходящий. Жалко, что уезжаешь. Не замолвить ли за
тебя словечко перед директором?
- Разве это может иметь значение? - с сомнением покачал я головой.
- Вообще-то, конечно, никакого. Но... - Он вытащил из бокового кармана
пиджака фотографию человека в военной форме, в орденах, с седоватыми
большими усами. - Вот, вырезал из одного французского журнала,
перефотографировал и собственной рукой написал: "Другу Аркадию от Петра".
- Но ведь это... сербский король... - ошеломленно сказал я.
- Вот именно. Там, где никакие уговоры закупить подтяжки не помогали,
достаточно было показать этот портрет с дарственной надписью - и дело сразу
выгорало. Может, и наш директор клюнет на Петра, а?
- Нет уж, не надо, - поспешил я отказаться от этой аферы. - Сегодня
вечером вопрос решится сам собой, А занять по протекции место, которое по
праву принадлежит другому, не могу.
- Вот как! При-инци-ипиальность? - иронически протянул он. - В этом
мире с принципиальностями далеко, брат, не уедешь. Ну, да это твое дело. А я
с дороги посплю.
Он разделся, сладко зевнул и через минуту уже мирно посапывал.
Сгустились сумерки, заглянули в окно с потемневшего далекого неба
первые звезды, а Романа все нет и нет. Может быть, он уже знает решение
педсовета и не идет потому, что не хочет быть вестником худого? Но, кажется,
Роман не из таких. Как же быть? Томиться в ожидании или пойти одному,
принять удар и этой же ночью уехать?