"Иван Василенко. Волшебные очки" - читать интересную книгу автора

Обследовал-обследовал, вернулся и говорит: "В Донец так в Донец. Пошли:
топите". Мы повели его за город, шарили, шарили, но так Донца и не нашли:
высох. Хотели в пруду утопить, но он воспротивился, говорит, что кончать
жизнь в таком заплесневелом паршивеньком прудике - ниже его достоинства. А
осенью, когда Донец опять появился, Аркадий был уже влюблен в билетершу из
кинематографа "Одеон".
- Сплошное вранье, - сказал Аркадий. - Не в билетершу, а в жену
уездного предводителя дворянства, урожденную графиню Бриль. Она мне даже
серебряный с графской короной прибор для свечей подарила.
- Помню, помню. Вот он стоит, - показал Роман на погнутый и
позеленевший от старости медный подсвечник.
Мы с Романом отправились за город. Приехал я в Градобельск ночью и с
тех пор видел только дома, церкви да деревья. Теперь я впервые увидел, что
же его окружает. А окружают его меловые горы. Куда ни посмотришь, всюду они
возвышаются побуревшими скучными массивами. И только там, где идет
разработка и где стоят вереницы подвод с напудренными лошадьми, глаза слепит
чистейшая меловая белизна.
- Хочешь, поднимемся вон туда? - показал Роман на самую высокую
горку. - В ясную погоду (а сейчас воздух на диво прозрачный) можно даже
Харьков увидеть.
- О, с удовольствием! - воскликнул я. - Харьков! Вот город, в котором я
хотел бы побывать. Настоящий город! Каких только чудес там нет!
Роман с любопытством взглянул на меня, но ничего не сказал.
В серой траве вилась кверху узкая тропинка. По мере того как мы
поднимались, горизонт делался все шире и шире, и вот уж мы в центре
воздушного океана. Внизу по ровным нитям железной дороги бежит-стучит
игрушечный поезд, и в окнах его, обращенных к солнцу, вспыхивает алое пламя;
справа зубчатой темной массой застыл лес, а впереди, далеко-далеко, в зыбкой
солнечной дымке, то возникает, то, как призрак, исчезает дивный город, в
котором все его дома, церкви и башни слились в один сказочный дворец.
- Там университет, - сказал я и невольно вздохнул,
- Да, есть там и университет. Но зачем вздыхать по этому поводу? -
удивился Роман.
- Да это так у меня получилось, непроизвольно. Видишь ли... - Я не
знал, как объяснить. - Видишь ли, университет был для меня чуть ли не с
детских лет манящей звездой. Я знал, что никогда в него не попаду... Ну, не
по средствам нам это было... Еле-еле удалось кончить городское училище... Но
так уж, наверно, создан человек: мечтать о том, что менее всего доступно. В
мечтах я видел себя не только в студенческой тужурке, но... не смейся...
даже этаким, всеми уважаемым и любимым профессором, на лекции которого не
протолпишься... Вероятно, я так бы и остался до старости сельским учителем,
если б не приказание... одной девушки. Она велела мне "превзойти все
науки" - и вот я в учительском институте. Кончу {если удастся, конечно) - и
уже свободнее выберу ту науку, в которой буду совершенствоваться... А
вздохнул я так, по инерции. Старая мечта всплыла, такая же зыбкая и далекая,
каким видится сейчас этот университетский город.
- Значит, ты не будешь по окончании учительствовать?
- Не знаю. Это так еще не скоро. Во всяком случае, я буду делать
то... - тут я замялся.
- Договаривай, - жестко сказал Роман.