"Владимир Петрович Васильев. Педагогический арбуз (Маленькая повесть)" - читать интересную книгу автора

- А в трехдневный поход пойдем?
- А вы игры знаете?
- А сегодня на море пойдем?
Я отвечал: будет, часто, пойдем, знаю, обязательно.
Вечером я уложил их спать, только пообещав, что завтра же утром будет
игра "По стрелам". Я охрип, зато понял, что двадцать четыре ручейка вместе
шумят сильнее, чем една река. Мой вам поклон, дорогие мои реки!
Простите, что в бытность ручейком я журчлив был не в меру.
Утром я проснулся от звенящей тишины. В палатке никого не было. И вдруг
снаружи радостно прозвенело:
- Встал!
Повторилось все вчерашнее. Вопросы падали один за другим, громоздились
в громадную гору.
- Так как же с игрой? - был брошен наконец последний вопрос. Но пока
они орали, я все обдумал.
- Когда я говорю, все молчат. Это первое. К старшим на "вы" обращаются
- второе. И по имени-отчеству: Герасим Борисович.
- Герасим Борисович, а когда же "По стрелам"?
- Сказано: после завтрака.
Выяснилось, что еще сорок минут до подъема. Когда все снова улеглись, я
популярно объяснил, что такое лагерный режим и почему его надо выполнять.
А после завтрака пошел с мальчишками в ущелье играть. В самый разгар игры
прибежала девочка из первого отряда и, запыхавшись, крикнула:
- Ваш сидит на скале!
Я не сразу понял, о чем она.
- Ну и пусть сидит. Не захотел идти с нами - пусть отсиживается.
Девочка отдышалась и затараторила:
- Да вы в своем уме! Он же висит между небом и землей. Прилип к скале и
висит. Он же сорваться может!
Лагерь стоял на горе и обрывался к морю двухсотметровой скалой. Нас
предупреждали, что место это опасное, детям туда ходить нельзя.
Через минуту я был уже на скале. Там собралось все начальство лагеря.
Женщина в белом халате всхлипывала. Я перешагнул через заборчик и глянул
вниз. Гдето на дне пропасти с тугим плеском глухо била волна.
Преодолевая головокружение, вцепившись в белую от буйного солнца траву,
я глянул еще раз. Метрах в пятнадцати подо мной на крошечном уступе
прижался к скале мальчишка. Я даже не знал его имени. Впрочем, в ту минуту
я, наверное, и свое-то вспомнил бы с трудом.
Кто-то взял меня за руку и потащил назад. Это был шофер лагеря дядя
Вася.
- Помоги, сынок. - В руках его я увидел старый, выпачканный дегтем
канат.
- Выдержит?
- Не первый раз тягаем. Года три назад одного почти со дна вынули. И
что их тянет в эту пропасть, пропади она пропадом!..
Все кончилось благополучно. Спасенный долго растирал слезы по щекам,
потом объяснил:
- Я хотел... с той стороны... зайти, с тыла, чтобы не заметили. Сами же
говорили: "военная хитрость"...
Начальник лагеря объявил мне строгий выговор.