"Алена Василевич. Как я был доктором (детск.)" - читать интересную книгу автора

- Ты что будешь делать? - снисходительно, как это и следует мужчине,
спросил я. - Берись пыль вытирать, а я пойду половики вытрясу...
- Я тоже хочу вытрясать половики! - заявила Натка, но тотчас
спохватилась, вспомнив, что она подчинена мне, и покорно согласилась: - Ну
ладно, давай сделаем, как ты хочешь... Я протру везде, а ты половики...
Я так хочу!.. И это говорит моя сестра, которая никогда в жизни никому
ни в чём не уступала: "Как ты хочешь!" Вот что значит власть!
Я перепрыгивал через две ступеньки и тащил за собой ковровую дорожку,
словно огромный хвост дракона. Мне было весело. Я даже запел "Барабанщика":

Однажды ночью на привале
Он песню весёлую пел,
Но, пулей вражеской сражённый,
Допеть до конца не успел...

Через час нашу квартиру нельзя было узнать. Уж если мы с Наткой
возьмёмся, то умеем порадовать маму. Даже пол вымыли, хотя сперва и не
собирались этого делать. Правда, размахались тряпками и не заметили, как
забрызгались и перемазались, но - не беда!
Пока мы с Наткой убирали квартиру, потом чистили одежду и сушили её на
батарее, время пролетело незаметно. Только я переоделся в школьную форму,
как вспомнил про свои докторские обязанности. Я взглянул на часы: половина
первого...
- Натка! - закричал я. - Быстренько ложись на подушку, я тебе глаза
закапаю...
Натка опять сморщилась, но всё-таки послушно устроилась на подушке,
подложив под неё две вышитые "думки", чтобы было повыше. Я подбежал к шкафу,
схватил пузырёк с каплями, пипетку и приступил к самой главной операции
этого дня.
- Ты на охотников смотри! Смотри на охотников! - нервно приказывал я
сестре, которая никак не могла раскрыть глаза. У нас над диваном висит
картина художника Перова "Охотники на привале".
Натка глянула на охотников, и я в тот же миг капнул ей в глаз одну
каплю.
- Ой-ёй-ёй! - застонала Натка. - Холодно!
- Где холодно? - удивился я, собираясь капнуть вторую каплю. Но глаза у
Натки будто зашили. Она ёрзала по дивану и всё приговаривала:
- Ой, Вовочка, холодно! В глазу холодно!
От нашего соседа, доктора Бобровича, я слыхал, что больные требуют
вежливого и ласкового обращения, даже когда они говорят глупости и городят
всякую несусветную чепуху.
- Да это тебе только кажется, - как можно ласковее произнёс я, хотя мне
не терпелось дёрнуть её как следует за косу. - Ты смотри, Наташа, на
охотников...
Натка поверила мне и на какое-то мгновение открыла глаза. И в ту же
секунду я капнул ей вторую каплю.
- Ой, помираю, ой, холодно! - голосила она на всю квартиру.
Я знаю, второй такой притворщицы, как наша Натка, во всём мире не
сыщешь! Я даже слыхал, как об этом говорили мама с папой. И поэтому не
очень-то обращал внимание на её стоны и плач. Если уж она подцепила этот