"Ирина Николаевна Васюченко. Деточка Незнамова и все такое прочее " - читать интересную книгу автора

Ответ, по всей видимости, попал в точку. Библиотекарша озабоченно
покачала головой, полистала формуляр.
- Так что тебе дать взамен?
Уж к этому-то вопросу Шура подготовилась на совесть:
- Пожалуйста, если можно, что-нибудь Майн Рида, Купера и Марка Твена.
- Не узнаю Светлану! - воскликнула Нина Викторовна весело. - Неужели за
время болезни круг ее интересов так расширился? Я рада за нее... то есть,
разумеется, не тому, что она захворала.., - безобразная оговорка сконфузила
библиотекаршу, и Шура, заметив это, не решилась так сразу указать на другую
ее ошибку. Светка никаких книг не просила, Марк Твен и все прочие Шуре
требовались для себя, мама предупреждала Нину Викторовну, что запросам ее
дочки соответствует примерно такое чтение. "Боюсь, тебе трудно будет
уговорить ее. Ей дико, что семилетний человек хочет Купера. Ты уж держись,
не поддавайся, а то не миновать тебе "Дяди Степы"!"
А собственно, почему так необходимо разуверять Нину Викторовну? Пусть
она пока думает, что книги для Светки. Когда все откроется, я скажу:
"Извините, произошло недоразумение!" И не надо упрашивать, отбояриваться от
всяческих "Дядей Степ", доказывать, что я умная! Вот они, книжки! Целых три!
Счастье!
- Ты донесешь столько? Ведь тяжело... Нет? Мне казалось, ты больше, а
ты совсем кроха. И вы с сестрой так не похожи!
- Да, у нее золотистые волосы! - Шура в восторге от своей находчивости:
Светка белобрыса, но и ее собственная двухлетняя сестренка Вера тоже этакий
ангелочек в цыплячьих тонах. Значит, она не соврала! Недоразумение
продолжается!
Благодаря читательской нерадивости Светланы и Шуриной хищной, всему ее
обычному растяпистому складу противоречащей собранности его удалось
растянуть аж до последних чисел августа. В любой момент все могло сорваться,
и Шура глотала приключенческие романы в жадном беспамятстве, почти ничего не
понимая, а все-таки торжествуя. В нее словно бес вселился, запретный плод
лаком даже в виде зеленой тощей завязи. Под маской Незнамовой-младшей она
успела совершить на библиотеку семь блистательных налетов, и хотя
первоначально задуманное недоразумение все больше походило на обычные враки,
по-прежнему тщилась соблюсти кое-какую проформу. Скажем, если Нина
Викторовна осведомлялась, как поживает сестра, ответ был "Ничего", а если
как себя чувствует Светлана, - "Трудно сказать..." Поскольку в обоих случаях
Шура не забывала добавлять "спасибо", благосклонность к ней библиотекарши
росла, и когда, пользуясь легкой Вериной простудой, она пожаловалась, что "у
сестры кашель", Нина Викторовна даже записала - "Передай маме!" - на бумажке
какой-то народный рецепт.
- Как эта Деточка Незнамова меня провела! - с чувством, близким к
восхищению, рассказывала потом Нина Викторовна. Простив легко и сразу, она
наградила самозванку прозвищем без всякого мстительного умысла. Обман
раскрылся, когда подгоняемая родителями Светлана притащилась-таки к ней
взять "что-нибудь по программе", пора, сентябрь на носу. Коль скоро учебный
год впервые имел отношение и к Шуре, свежая сенсация достигла учительской, и
новоиспеченная первоклассница, без того обалдев от муштры и хаоса
многолюдной, чуждой жизни, вконец терялась, слыша:
- Ты и есть та самая хитренькая Деточка Незнамова? Подумать только!
Что, ты правда Достоевского читаешь?