"Тимур Ваулин. Зеро (Журнал "Юность")" - читать интересную книгу автора

Директор не стал дожидаться ответа и, хлопнув дверью, вышел прочь.


Бабышев сомнамбулически бродил по коридорам. Весь вид его выражал
горестное недоумение или что-то в этом роде.
Всякий раз, углубляясь в жерло коридора, директор останавливался,
разражался странною улыбкой, оборачивался назад и только после этого
продолжал свой путь. А путь ему предстоял долгий, ибо коридоры на заводе
были бесконечны.
Но в одном из них, похожем на корабельный скелет с выступающими
ребрами-шпангоутами и огнетушителями на каждом ребре, Семена Степановича
уже поджидали. Некто, укрывшийся за поворотом, стоял, слившись со стеной и
подняв над головою нечто.
А Бабышев, ничего не подозревая, медленно шел по коридору, считая
пеногоны.
Некто занес нечто за спину...
Директор сделал шаг, еще, еще и получил сильный удар по голове чем-то
тяжким и тупым.
Он сел на пол, обхватил голову руками и сквозь великий гуд различил
трагический шепот:
- Не тот!..


Когда Бабышев пришел в себя, рядом никого не было, если не считать
огнетушителя с большущей вмятиной, валявшегося рядом. "Атташе-кейс" исчез
бесследно. Директор встал на ноги, ухватил пеногон и, волоча его за собой,
побрел в глубь коридора.
- И-и... это что ж, трахтуром на него наехали?! - охнула старуха
уборщица, завидя приближающегося директора.
- Нет, мать, это им по голове ударили, - вяло отвечал Бабышев.
- Да нешто чугунная попалась, голова-то?
- Не знаю, мать, может, это огнетушитель слабый подвернулся.
- Так помять, так помять! А я тебе скажу, сынок, огнетушители у нас и
впрямь особенные: их из почтовых ящиков делают. Как план шибко
поперевыполняют, глядь - на каждом гвозде по огнетушителю - и в туалетах,
поди, вешают. Зато, как аврал или премия горит, они, огнетушители эти,
обратно в ящики переделываются. Но так помять, так помять! И куда дирекция
смотрит?!
- А куда она смотрит, мать?
- А куда ж ей смотреть, как директора уж полгода нету. Вот Михаил
Галактионович, земля ему пухом, вот человек был! Все вот так в рученьках
своих придерживал. Чуть кто что, а он уж тут как тут: хлоп - и нету. Одна
беда: рукоприкладством страдал. Всех бил - и мужиков, и женщин. Кулак у
него тяжелый был - с одного удара скулу на затылок сворачивал, а случалось
- и кости ломал. За опоздания свалку разгребать гонял, за брак - туда же,
на свалку. Одни сгребают, другие разгребают - работы всем хватало. Ну,
это... чего ж о покойниках плохо говорить? Зато при нем зарплату каждый
год на три рубля поднимали и работали на совесть: по миллиону ящиков
давали. А сейчас!
- Что сейчас? Неужто совсем пропали без директора?