"Дэвид Вебер. Гвардия Бога Войны ("Бог Войны" #2)" - читать интересную книгу автора

Ордене и его членах. Разумеется, братство имеет все причины расстроиться,
даже разозлиться из-за нанесенного оскорбления, но их обязанность состоит в
том, чтобы быть выше этого, не замечать, как бы всякий сброд ни старался
унизить Орден.
Доводы были подобраны неудачно. Сэр Йорхус будто специально сказал
именно те слова, которые окончательно разъярили Вейжона, и молодой рыцарь
вихрем вылетел из таверны. Даже долгий обратный путь по морозу до дома
Ордена не успокоил его. На самом деле после прогулки его ярость даже
возросла.
Будь Вейжон чуть меньше разозлен, он понял бы, почему песня высвободила
наружу все неудовольствие и разочарование, которые давили на него с момента
прибытия Базела. Но он был слишком зол и слишком обескуражен. Он не стал бы
выражать это словами. Не стал бы, не смог, не позволил бы себе облечь свои
чувства в слова даже для самого себя. В глубине души ему казалось,
сознавался он в этом себе или нет, что его предали. Сделав Базела Своим
избранником, Бог лишил веры Вейжона Алмераса. Поставив над ним того, кто был
недостоин даже пасти свиней герцога Трехелмского, Томанак надсмеялся над
тридцатью поколениями семейства Алмерасов.
Но, поскольку Вейжон не мог винить бога, оставалась только одна
личность, которую он мог винить. Он все сильнее скрежетал зубами, идя по
коридору к своей небольшой, скромно обставленной комнате. Он сражался со
своим гневом, словно со слугой Тьмы, и, даже ослепнув от ярости, понимал,
что рыцарь Ордена не должен испытывать подобных чувств. Но он был всего лишь
человеком, он был очень молод, и чем больше он бился, тем сильнее становился
враг.
Вейжон завернул за угол, не глядя по сторонам, и охнул от удара - он
едва не упал, наскочив со всего маху на кого-то, кто шел ему навстречу.
- Прошу прощения, - начал он сдавленно, с трудом восстанавливая
равновесие, - я...
Но тут он увидел, к кому обращается, и слова застыли у него в горле.
- Ничего страшного, мальчик, - дружелюбно отозвался Базел. - Коридор не
слишком широк, а я из тех, кому требуется много места. Поэтому...
- Нечего смотреть на меня свысока! - процедил Вейжон сквозь зубы.
Едва прозвучали эти слова, как он понял, что совершил оплошность.
Подобная неучтивость была даже хуже оплошности, это было нарушение клятвы.
Он только рыцарь-послушник, даже не рыцарь-компаньон, а этот градани -
избранник. Но сейчас это не имело значения. То есть, наоборот, имело... но
он ничего не мог поделать. Предательство и ненависть туманили его голубые
глаза, он увидел, как потяжелел взгляд обычно приветливых глаз градани,
увидел, как он прижал уши к голове, увидел, как его рука легла на рукоять
кинжала, и ему стало все равно.
- Я вовсе не смотрел на тебя свысока, сэр Вейжон.
Глубокий рокочущий бас прозвучал холодно, в нем угадывался скрытый
гнев. Яркий яростный огонек в глазах Базела дал бы понять другому градани,
насколько велика угрожающая ему опасность. Но Вейжон был человеком, и он
никогда не видел градани в раже. Он понятия не имел, что он сейчас
наблюдает, но как бы ни была велика его собственная злость, он заметил,
насколько хорошо Базел владеет собой.
И это все окончательно испортило. Базел говорил, как должен говорить
настоящий мужчина, но Вейжон слышал лишь голос взрослого, выговаривающего