"Екатерина Великина. 50 & 1 история из жизни жены моего мужа " - читать интересную книгу автораприходится не только по кредитам, но и за бытовое рвение. А еще он понял,
что женщин нервировать нельзя. Потому что на каждое "А ты хорошо подумала?" у нас непременно найдется свой бюстик Бисмарка. А Бисмарки - они, как известно, в цене не падают. Впрочем, это уже отдельная история. ДЕНЬ МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА У маленького человека день маленький. Случится горе - пиши пропало, и на закате края нет. Утром ушел оболганный до невозможности. Шапка - будто солдатская, а только на ней кисточка и резинка под подбородок. Штаны "совсем как у летчика", но почему-то красные и с полоской. Ботинки? Ботинки - чистый милиционер... Но где вы видели милиционера с оранжевыми шнурками? Несправедливость, пусть и зажеванная варежкой, все равно несправедливость, но кто же это поймет? Кот? Кот не поймет. У него тоже несправедливость: во-первых, нет одеялка, во-вторых, на кухню не пускают, а в-третьих, когда наливают пить, то всегда без трубочки. Положил трубочку и пошел: ну пусть хоть кому-то. Улица мокрая, веселая и со светофором. И было бы совсем хорошо, если бы не шапка и машины. На улице сразу понятно, что шапка не солдатская, и что резинка сваливается, и что про кисточку на макушке все наврали. А машины еще хуже шапки. Синие машины, красные машины и самые замечательные желтые машины - никто не дает, как ни проси. А лопатка? Да что лопатка... Это ведь только у совсем маленьких лопатки, с ними и мамы вон другое. С машиной ты человек. И доехать можно хоть куда: хоть до качелей, хоть до горки. А можно и вовсе домой вернуться, ну если, конечно, через лестницу перетащат, и еще на лифт, и еще даже еще... Не дают. Объясняют громко: "Мое - не бери". "Врут, конечно. Врут-врут. Тут все не ихнее, у меня даже фотоаппарат есть иногда, а в нем, если кнопочку нажать, солнце получится, а еще есть телефон. Конечно же, солнце и телефон лучше желтой машинки... Только вот до горки на них нельзя. Нет, не буду просить..." К полудню маленький человек сломлен. В крохотном мужском тельце зреет зернышко первой женской злобы, а оттого трубочку назад, и в кота сапогом, и нечего тут тереться, тоже мне, животное какое! Фотоаппарат, телефон и еще косметичку немедленно! Нужно знать, что в этом дурацком мире еще есть хоть что-то твое. "Как это "не мое"? И тут не мое???" Тонкое, как мыльный пузырь, молчание лопается и истекает водой. И на летчицких штанах вода, и на курточке, и на ботинках, и на всем-всем-всем: во-первых, горько, во-вторых, весна, в-третьих, я от вас ухожу, дайте пистилет. В маленьком мире не делятся машинами, а горем все-таки делятся иногда. Но если это очень серьезное горе, а то смешно получится. Было не смешно. Без машины всегда не смешно, а особенно без желтой. "Не дают. Просил. Не дают. Ну что же нам теперь делать?" Не знает. Так и засыпает, сосредоточенный, задумчивый, мишка в углу, книжка под подушкой. |
|
|