"Михаил Веллер. Памятник Дантесу" - читать интересную книгу автора

деликатный вопрос, тут ваша семья может быть затронута, не почтите ли
присутствием.
Мэр прибыл на разборку, вник в вопрос и в ярости явил такую крутизну
чувств и посулов, что случись это в тринадцатом веке - быть бы
татаро-монгольским полчищам заваленными и разогнанными. Юпитер, мечущий
громы и молнии, рядом с ним показался бы голубем мира, пьющим бром.
Когда барабанные перепонки отказались выполнять свои функциональные
обязанности, а мозги подали заявление о переходе на другую работу, мэр
сказал, что займется делом лично.
И в результате его личных занятий выяснилась история, вполне
характеризующая натуру козельцев по-своему не менее ярко, чем его древняя
героическая оборона и убийство послов.
Милые детишки учились в той самой аристократической платной
гуманитарной гимназии, директор которой столь прочувственно говорил о
культуре и ее наглядном наследии. Там собрались лучшие учителя города, и им
платили зарплату, достаточную для того, чтобы молодая и незамужняя
учительница литературы, окончившая Петербургский университет и теперь
подыхающая в этой глуши от скуки, малокультурья населения, а главное - от
отсутствия регулярной личной жизни, возымела, явно в порядке сублимации,
высокопедагогическую глупость устроить с десятиклассниками диспут на тему,
должен ли был Пушкин рисковать своей жизнью, драгоценной и бесценной для
литературы и потомков, дабы следовать идиотскому светскому предрассудку и
идти на дуэль с каким-то недоноском. Она, конечно, гнула к тому, что
стреляться было недопустимо, что Пушкин принадлежал не себе, а истории и
стране, и должен был стать выше этой мерзкой интриги.
Вполне естественно, что школьники высказывали и другие мнения. Что
Дантеса можно было просто заказать. Что можно было обратиться в частное
сыскное бюро, и его скомпрометировали бы так, что изгнали не только из
славных рядов кавалергардов, но вообще линчевали бы. Что Пушкину следовало
как минимум брать уроки стрельбы и стрелять только из знакомого пистолета.
И тут учительница сделала промашечку. Она раскрыла какую-то книгу с
портретом Дантеса и пустила по рядам. И когда школьники увидели
мужественного юного красавца, и сопоставили с репутацией Натальи Николаевны
как блестящей красавицы, и сравнили с портретом Пушкина на стене кабинета
литературы, где и дискутировали, они как-то задумались. Ибо Пушкин на
портрете красавцем не выглядел, и таковым никогда не числился.
Девочки сказали, что ревность в мужчине отвратительна, это чувство
собственника, и даже странно, что Пушкин мог быть таков.
Мальчики же заявили, что, несмотря на внешность, если серьезный человек
берет телку замуж, то ее дело - лизать его без остановки, и следовало
просто спихнуть ее на лестнице так, чтобы она свернула себе шею, и дело с
концом. Нет, а Дантеса, конечно, заказать. Пушкин ее взял из глуши, поднял,
содержал в роскоши, так она еще хвостом вертела.
Тут учительница возразила, что Пушкин был вечно в долгах, жизнь
дорогая, жена мотовка, денег всегда нехватка, дело не в уровне жизни, а в
вещах более глубоких.
Класс серьезно задумался. Если Пушкин был стар, лысоват и беден, то на
что он рассчитывал, женясь на красавице? А Дантес - крутой: лейб-гвардеец,
стрелок, здоровый, связи в дипломатических кругах. Так он ее, простите,
Светлана Олеговна, трахал или нет? Уж чтобы для ясности.